Три века спустя к концепции коллективного разума вернулись. Бурно развивающаяся экспансия в космос застопорилась. Отколовшиеся от человечества изгои уголовники, флибустьеры, дезертиры, террористы, сектанты набрали мощь. На борьбу с ними бросили все ресурсы. Борьба требовала эффективных методов. Гуманизм отступил на второй план.
Видите ли, осторожно сказал нейробиолог, я был бы счастлив помочь. Но у нас нет опыта. Ни у кого ни у учёных, ни у врачей. Прежде всего, таких, как вы, ничтожно мало один потенциальный, извините за сленг, психарь на четыреста пятьсот тысяч обывателей. Но это даже не главное. Пси-отношения перекраивают людей, меняют их кардинально. Фактически, уничтожают личность, поэтому вне космического фронтира запрещены. Вы ведь, по сути, не люди.
Мы знаем это. Но кто бы мы ни были, нам как-то нужно жить.
Разумеется. Однако боюсь, что Учёный умолк.
Мы обречены, вы это хотели сказать? Единственная дорога вернуться в десант на сверхсрочную и погибнуть? Другой нет?
Хелбрейт в сердцах рубанул ребром ладони по краю столешницы.
Выход должен быть, отчеканил он. Должен! То, что его пока не нашли, не значит, что его не существует. Он наверняка парадоксален и не очевиден. Ищите! Пробуйте всё включая то, о чём никогда даже не помышляли. В особенности то, о чём не помышляли. Вам понятно?
«Стихии» долго не отвечали, круглолицый и белобрысый лидер, набычившись, глядел в пол. Затем вскинул голову.
Это четвёртый номер, Огонь. Нам говорили много правильных и красивых слов. О долге, о героизме, об экспансии человечества в космос, о нелюдях, которые ей препятствуют. Но почему именно мы? Скажите: зачем мы были нужны?
Светило нейробиологии криво усмехнулся.
Вы добровольно подписали контракт, не так ли?
У первого и третьего номеров не было другого выхода. Я сделал это по велению родителей и из чувства долга. Второй номер, Воздух, из принципа. Мы знали, на что идём. Но не знали и до сих пор не знаем, зачем.
И не догадываетесь?
Догадываемся, конечно. По боевой мощи каждый из нас эквивалентен космодесантному взводу. Вместе мы заменяем роту. Но ведь мы и уязвимы больше других. Из десяти десантников девять возвращаются после службы домой. Из подразделений Пси не вернулся никто. Мы первые. Мы расходный материал, так? Обычная экономия средств?
На этот раз Стивен Хелбрейт долго молчал. Лидер подразделения не торопил, ждал.
Что ж, разлепил наконец губы учёный, боюсь, что так.
Грунт поднялся на ноги.
Спасибо за откровенность, сказал он бесстрастно. Мы попытаемся выжить.
В густых утренних сумерках Огонь, понурившись, брёл просёлком к придорожной гостинице в брюссельском предместье. Напарники ещё спали. Двухмесячное путешествие по историческим местам Азии и Европы подходило к концу. И не помогло.
Со дня беседы со светилом нейробиологии прошёл год. За это время они вчетвером перепробовали множество всего. Частный сыск и пограничный патруль. Азартные игры и ставки на спорт. Корриду и родео. Дайвинг и паркур. Путешествия и круизы. Разведение бабочек и отлов ядовитых змей. С каждым днём квартету становилось всё хуже. Часами просиживал, мрачно уставившись в одну точку, Море. Всё чаще приходили на ум суицидальные мысли Воздуху. То и дело срывался, затевая уличные драки в неблагополучных кварталах, Грунт.
Огонь, единственный из всех, ещё держался. Заставлял себя мотать многокилометровые кроссы по утрам. Поддерживать форму. Подбадривать напарников. Напряжённо думать в поисках выхода. Но выхода не было.
«Надо убираться с Земли, передал накануне в пси-поле Грунт. Нам нужен фронтир, необходим. Без него мы живые покойники».
«Напарник прав, поддержал Грунта Море. За много лет мы привыкли к каждодневной опасности. К риску. К угрозе жизням. Лишившись этого всего, мы стали вянуть. Жизнь вытекает из нас, её почти не осталось».
«Дело не только в этом, добавил Воздух. Мы занимались настоящим делом. Распутывать мошеннические сделки, потешать публику на арене, просаживать деньги в баккара и рулетку не для нас. Это всё лишь суррогат, имитация дела».
Огонь тогда участвовать в общей беседе не стал. Он был согласен.
«Нужна помощь».
Огонь дёрнулся, застыл на месте, всем своим существом пытаясь удержать в сознании слабый, едва уловимый призыв о помощи. Он не мог исходить ни от кого из спящих ещё напарников. Но он был, был, точно, наверняка. Прошелестел по выставленному на минимальный уровень пси-полю и растворился, истаял в нём.
«Нужна помощь».
Огонь ладонью влепил себе по правой брови. Миг спустя опоясывающая лоб пси-лента сработала, шарахнула импульсным разрядом по лентам напарников, вышибла их из сна стопроцентным уровнем связи.
«Нас просят о помощи», бросил в пси-поле Огонь.
«Кто? подключился Грунт. Кто именно просит?»
«Не знаю. Сигнал слабый, едва различимый, неизвестно от кого».
«Что за ахинея, встрял Воздух. Наш диапазон защищён, снаружи к нам не пробиться. Это»
«Нужна помощь, не дал ему закончить мысль новый призыв. Нужна помощь. Нужна помощь».
«Подъём! гаркнул в пси-поле Грунт. На выход! Огонь, где находишься?»
«Неподалёку. Кварталах в пяти от вас на северо-восток».