И вот сейчас мы, польские офицеры, заслужившие эту честь в ожесточенных боях, готовимся войти в Польшу, чтобы освободить ее от германских оккупантов. И в то же время мы не хотим, чтобы туда снова вернулись люди, подобные генералу Сикорскому, и другие британские прихлебатели. Нет, вернуться-то они, конечно, могут, но только для того, чтобы мы, победившие Гитлера с оружием в руках, могли спросить с этих самодельных генералов по всей строгости, где они были в тридцать девятом году, когда германец навалился на Польшу всей своей мощью. Мы-то знаем, что тогда пан Сикорский и ему подобные драпанули от этого нашествия в Румынию, только пятки засверкали. Ни Британия, ни Франция, на которые так уповают эти люди, в те дни не оказали нам никакой реальной помощи, и пока Адольф насиловал несчастную Польшу, вели на Западном фронте странную сидячую войну. Говорят, они надеялись, что еще тогда Гитлер лицом к лицу столкнется со Сталиным и, сражаясь между собой, это два диктатора противоположного толка настолько ослабят друг друга, что с легкостью станут добычей возрожденной Антанты.
И вот сейчас мы, польские офицеры, заслужившие эту честь в ожесточенных боях, готовимся войти в Польшу, чтобы освободить ее от германских оккупантов. И в то же время мы не хотим, чтобы туда снова вернулись люди, подобные генералу Сикорскому, и другие британские прихлебатели. Нет, вернуться-то они, конечно, могут, но только для того, чтобы мы, победившие Гитлера с оружием в руках, могли спросить с этих самодельных генералов по всей строгости, где они были в тридцать девятом году, когда германец навалился на Польшу всей своей мощью. Мы-то знаем, что тогда пан Сикорский и ему подобные драпанули от этого нашествия в Румынию, только пятки засверкали. Ни Британия, ни Франция, на которые так уповают эти люди, в те дни не оказали нам никакой реальной помощи, и пока Адольф насиловал несчастную Польшу, вели на Западном фронте странную сидячую войну. Говорят, они надеялись, что еще тогда Гитлер лицом к лицу столкнется со Сталиным и, сражаясь между собой, это два диктатора противоположного толка настолько ослабят друг друга, что с легкостью станут добычей возрожденной Антанты.
Спросим мы у пана Сикорского и о том, где он и его прихвостни были в то время, когда мы силой своего оружия вышвыривали наглых оккупантов прочь с польской земли. Сидение в Лондоне за пазухой у пана Черчилля невозможно считать борьбой за освобождение. Как смеют эти люди, отсиживающиеся за тысячи километров от фронта, называть нас, панов боевых офицеров, предателями и изменниками только потому, что мы подчиняемся приказам русского, а не британского командования! К тому же подчиненные лондонскому «правительству» отряды так называемой Армии Крайовы получили от генерала Сикорского приказ не бороться с оккупантами, а копить силы и ждать с прикладом у ноги момента, когда Германия потерпит окончательный крах. После разгрома вермахта эти люди планируют, как и в восемнадцатом году, вылезти из подполья и заорать, что это они здесь власть. Тут, на Волыни, которая имеет смешанное польско-украинское население, а до войны считалась нашими Всходними Кресами, подчиненные Лондону подпольные отряды уже перешли от слов к делу, и вместо того, чтобы присоединиться к освободителям, стали совершать в нашем тылу диверсии и убивать советских и даже польских солдат.
Но советское НКВД организация настолько же более компетентная, чем царские жандармы, насколько господин Сталин превосходит в организационных талантах последнего русского императора Николая Александровича. Я служил и тому, и другому и поэтому имею право делать подобные заключения. Едва начались первые враждебные проявления, как в наших тылах тут же объявились войска охраны тыла, уже набившие руку на истреблении непримиримых финских шюцкоровцев, латышских айзасаргов и эстонский кайтселей. И, как говорят земляки поручика Сосновского, принялись «резать, не дожидаясь перитонита», не делая при этом различий между польской пролондонской АК и западноукраинской прогерманской ОУН-УПА.
И если местное польское население поддержало как раз нас, освободителей от германца, то местные украинские селяне по большей части оказались под влиянием бандитов, и судьба их в силу этого была бесконечно печальна. Как было объявлено, с целью искоренения социальной базы буржуазного сепаратизма и национализма, всех, кто поддерживает связи с антисоветскими элементами, решили выселить на внутренние территории СССР, под гласный надзор рабоче-крестьянской милиции. Россия, в отличие от Польши, очень большая страна, и поэтому она способна растворить внутри себя и переварить не один такой народ. И в то время, когда этих людей грузили в вагоны-теплушки, чтобы отправить в Сибирь и на Дальний Восток, молодые польские парни обивали пороги частей корпуса генерала Берлинга, чтобы иметь возможность записаться в новую польскую армию добровольцем. Пан Сикорский от такого, разумеется, в бешенстве, но в Москве давно уже не слушают не только его, но и куда более солидного господина Черчилля. Британия альянсу Советского Союза и России двадцать первого века не союзник, а только попутчик, и я не исключаю, что после того, как будет покончено с господином Гитлером, русские из будущего и господин Сталин примутся сводить старые-новые счеты с любителями соблюдать только свои интересы.