О-о, Арап, какая встреча! Ты и в наших краях!
Гельмут, заметив меня, поднял голову. Я остановился как раз в той точке, до которой дотягивался его поводок. И даже чуть ближе. Нашли чем пугать.
Как дела, Гельмут?
Сам видишь идут.
И неужто ни одна еврейская собака тебя пока не порвала?
Гельмут, осмысливая услышанное, уставил на меня свои желтые свирепые буркалы. На ошейнике рядом с жетончиками прививок я заметил свастику. Он был малость глуповат. Я говорил негромко, спокойно, глядя прямо на него и так, чтобы ему были видны мои клыки. Через миг Гельмут обернулся к овчарке.
Слыхал, Дегрель? Арап сегодня решил пошутить.
Но у него ни пса не получилось, проворчал тот.
Второй доберман рвался с поводка, нагло лез на рожон. Был он тощий такой, нервный, с вытянутой, опасной мордой.
Наверно, ищет, кто бы его поучил, прогавкал он.
Я медленно развернулся в его сторону, открывая ему всю панораму, которую предъявляет пес, когда желает, чтобы его не трогали, уши торчком, губы растянуты, клыки оскалены, взгляд пристальный, тело напряжено и хвост упруг.
Ищу, сказал я.
Доберман, наверно, уловил смысл моего высказывания, потому что закрыл пасть и перестал натягивать поводок. Гельмут насмешливо покосился на приятеля:
Никогда ничего не начинай, если не уверен, что сумеешь докончить, Генрих. Особенно если имеешь дело с Арапом.
Ладно, еще повстречаемся, пообещал Дегрель. И без поводка.
Желтый взгляд Гельмута скользил по мне с любопытством.
Это же не твой квартал Может, чем помочь тебе?
Я посмотрел на него с сомнением. Эта коричневая зверюга опасней, когда любезничает, чем когда угрожает. Но, впрочем, я рассудил, что ничем не рискую, если отвечу.
Я ищу Текилу и ее приспешников.
А-а, мразотную сучку подпольную торговку?
Ее самую.
Гельмут переглянулся со своими спутниками.
Редкая сволочь. Эти эмигранты наезжают к нам и ведут себя как дома. Шваль уголовная, все до единого Подонки. И всем наплевать. Европа катится в задницу, и никому ни до чего нет дела.
Нам есть! возмущенно гавкнул Дегрель.
Гельмут кивнул так энергично, что закачалась висюлька-свастика на ошейнике.
В критические моменты истории, сказал он, всегда находится отряд дисциплинированных псов, которые спасают западную цивилизацию.
Дегрель зааплодировал ушами:
Аминь!
Подобно нашим пращурам, служившим в Аушвице.
Или в Дахау.
Нет уже таких псов в наше время
Ни псов, ни сук.
Честь им и слава.
Все трое вытянулись и вскинули правые передние лапы. Хватит с меня, подумал я и пошел своей дорогой вниз по улице.
· 3 ·
Бывают самочки опасны
Нелегко оказалось проникнуть в логово Текилы. К заброшенному гаражу, где обосновалась мексиканка, вел узенький проход, охраняемый двумя бегемотоподобными и страховидными пиренейскими мастифами черным и белым.
Передайте Текиле, что я хочу ее видеть.
А ты что за хрен такой с горы?
Делай что говорят.
Один из мастифов мордой подтолкнул меня к стене, расписанной граффити, а второй пошел докладывать. И вскоре меня пропустили. Текила возлежала в гараже на груде покрышек. Свет не видывал более уродливой твари. Совершенно голая, если не считать гривки между ушей чистокровная ксолоитцкуинтли, которых разводят у них на родине как некую диковину: они все прямые потомки собачек, служивших древним ацтекам или еще каким-то тамошним племенам, а потому ценятся они очень высоко. Рассказывали, будто Текила сбежала из столицы, добралась пешком до Веракруса, а оттуда на контейнеровозе зайцем приплыла к нам в Испанию. Она была на редкость сообразительна и безжалостна, так что уже через год стала верховодить в этой части города. Стала боссом боссов. Настоящее ее имя Лупе забылось, она стала именоваться теперь Королевой Текилы, а группа «Северные Кабыздохи» сложила про нее песенку, где были такие слова:
Бывают самочки опасны
Ничуть не меньше кобелей,
Пускай на вид они прекрасны,
Но зубки щерят злого злей.
Она взглянула на меня безо всякого интереса. С одного боку стоял охранник метис боксера, тот самый, о котором, судя по светлым пятнам, и толковала Сюзи, а с другого старый и очень тощий испанский борзой с вытянутой, как положено, мордой и смышлеными глазами, исполнявший обязанности секретаря, советника или еще кого-то в этом роде. В глубине гаража ошивалось еще полдесятка собак разных пород и мастей. И у всех был вид брошенных, с трудом выживших, всем обязанных Текиле, а потому по первому ее слову готовых ринуться доставлять запрещенный товар, или мошенничать и плутовать, или просто рвать кого-нибудь в клочья. Общество тут собралось, прямо скажем, не очень симпатичное, тем более что встретили меня недобрыми взглядами.
Чего надо? без предисловий осведомилась Текила.
Друзей своих ищу.
О, как А сюда-то тебя зачем занесло?
Я покосился на боксера широкие, выгнутые лапы, крепкие плечи, мутный взгляд. Плотный, как мясная туша, и чувств примерно столько же. Интеллектом явно не блещет. Если дела пойдут не так, первой атаки надо ждать от него. Испанский борзой меж тем не сводил с меня оценивающего меланхоличного взгляда.
Кто-то из твоих говорил о них.
Текила посмотрела на меня недоверчиво:
Кто говорил? Кому говорил? О чем говорил?