Бог-сын милостив ко всем страждущим и его почитающим Спи, сын мой, с миром
Послышалось размеренное сопение. Отец Серафим, чтобы не разбудить спящего, осторожно встал с кушетки и прошел на кухню, где соседка продолжала шуметь посудой. Он долго о чем-то разговаривал с Клавдией Ивановной.
Помогите ребенку Избавьте от страданий, просила соседка, провожая гостя до двери.
Отец Серафим ничего на это не сказал. Он все для себя решил. Он быстро-быстро зашагал к трамвайной остановке. Священник тяжело вздохнул и вслух сказал:
Жаль, что соседка не знает точного адреса
6
Никит, а, Никит! это голос Лёхи, доносящийся со двора. Его он узнает из тысячи. Глянь, что у меня!
Под окнами застрекотал, урча и отфыркиваясь, мотоциклетный двигатель. Никита долго шел узкими и длинными коридорами и, наконец, оказавшись на кухне, распахнул одну из створок, перегнулся через подоконник и поглядел вниз. Лёха, завидев друга, замахал рукой.
Выйди! Промчу с ветерком! Лёха счастливо улыбался.
Отцов подарок, что ли? на весь двор прокричал Никита.
Само собой За успешное окончание четвертого класса Батя раскошелился Ну, спускайся живо! А то Димку, это другой друг Лёхи, из благополучной семьи, крикну. Он-то медлить не станет.
Никита хмыкнул.
Не мели чепухи, по-взрослому сказал Никита. Как прокатишь, если у тебя и прав-то нет?
Лёха радостно хихикнул.
А вот и есть! он достал из кармана футболки «корочки» и помахал над головой. Сам гляди!
Откуда? Тебе не положено. Мал уж очень. Кто дает права десятилетнему?
А у меня есть права! Отец вместе с мотоциклом купил, и Лёха в восторге самодовольно завизжал. Ну, долго еще ждать-то?!
Никита прошел в прихожую, на босу ногу натянул тапочки, спустился вниз и вышел во двор. Лёха, поддав газу, лихо подкатил к подъезду.
Гляди, хорош, да? Лёха стал объяснять. Тут зажигание, там тормоза, здесь четырехтактный двигатель. Не машина, а зверюга. Потрогай сидения: правда ведь мягкие? А колеса Глянь только, какие широченные колеса?
Никита кивнул.
Как у мотороллера, сказал он, завистливо разглядывая мотоцикл.
Это, чтобы ход был устойчивее, тоном бывалого байкера пояснил Лёха. И тут же решил прихвастнуть. До двухсот км развивает скорость и всего-то за пять секунд.
Ври, да знай меру, солидно возразил Никита и сплюнул под ноги. Такого не бывает Разве что у гоночного болида.
Завидуешь, а потому и не веришь, Лёха обидчиво отвернулся от друга.
Было бы чему завидовать, возразил Никита и вновь сплюнул под ноги. У моего отца, между прочим, квадрацикл Знаешь, как гоняет? Попрошу и подарит.
Не смеши! Лёха захохотал на весь двор. Какой квадрацикл может быть у отца-опойки?!
Да ты!.. Никита стал от гнева задыхаться. Не трожь отца! Убью! Никита схватил огромный булыжник, валявшийся у поребрика, и замахнулся на друга.
Лёха задрожал от страха.
Ну, что ты, Никит Шуток не понимаешь, да?
Никита, отбросив в сторону булыжник, по-взрослому ответил:
За такие шутки, знаешь, что бывает?
Не знаю А что?
Никита грубо ответил:
Хавальник чистят.
И тут над крышей дома что-то застрекотало. Лёха, задрав голову, сказал:
Вертолет, пожалуй.
Ну и нет! возразил Никита. Это отец летит ко мне на своем квадрацикле.
Лёха презрительно фыркнул:
Не городи: квадрациклы по небу не летают.
А у моего отца летает. Сам гляди.
Действительно, из-за стены дома вынырнул квадрацикл, покружился немного, выбирая место поудобнее, и опустился. За рулем сидел красивый мужчина в одежде крутого байкера. На нем был шлем с огромными очками, кожаные штаны и куртка, нарукавные краги, на ногах массивные ботинки с толстыми подошвами. Никита со всех ног кинулся к мотоциклисту.
Пап, ты прилетел? За мной, да? мужчина молчал и лишь холодно поглядывал на сына. Никита на это даже не обратил внимание. Он ощупывал квадрацикл, ползая вокруг на коленях. У, как круто!.. Даже крылья есть Пап, покатай по небу, а?
Ты мне не нужен, почему-то голосом матери сказал отец, поддал газу, распустив крылья, квадрацикл мгновенно взлетел и скрылся за крышей соседнего дома.
Никита, подняв вверх руки, дико заорал в след отцу:
Пап, ты куда?! Не оставляй меня здесь, не оставляй!
Никита подпрыгнул и, подражая птицам, замахал руками, пытаясь взлететь, но упал, ушиб коленки и больше от бессилия, чем от боли, громко зарыдал.
7
Ну, что ты, сынок, что ты? Успокойся Страшилка, да приснилась?
Голос Никите не знаком и он боится открыть глаза. Ему кажется, что сон продолжается. Но голос Голос так мальчишке почему-то приятен, как никакой другой на целом свете. Страшно, а посмотреть все-таки хочется. Чуть-чуть приоткрывает глаза и видит мужчину, но не в церковном одеянии, а в обычном костюме. Вновь прикрывает глаза, думая, что сон продолжается. Ведь Никита четко помнит: когда засыпал, на этом месте сидел батюшка, отец Серафим. Никита вновь приоткрыл глаза: нет, мужчина в костюме никуда не делся, а продолжает сидеть на кушетке, ласково смотрит.
Окончательно проснулся, да, сынок?
Никиту осенило. Он истошно заорал:
Пап, это ты?! Всамделишный, да? Никита, как мячик, подброшенный вверх сильной рукой, вскочил и кинулся на шею. Он всхлипывал, тиская отца, бормотал. Я ждал Так долго Устал даже Думал: не придешь никогда. Почему не приходил? Я не нужен тебе, да? Правда-правда?!