Если примут да. голос Градислава стал немного раздражен. Ты все о наживе думаешь, а вокруг творятся очень серьезные дела!
Изобразив что-то вроде стыда на лице, я ответил:
Тем не менее, я предлагаю помощь бескорыстно.
Воцарилась тишина. Звон цикад стоял неумолчный, вдалеке ухал филин. Огонь весело потрескивал в пещерке, бросая на стены причудливые тени, и делая жуткими, и без того посиневшие лица покойников, из которых лишь одного знал, как звали. Мы смотрели друг другу в глаза. Наконец Градислав расхохотался:
Прости дружище! Сдают у меня уже нервы! Это ты только что спустился с гор и ничего не знаешь. Но поверь, дела очень плохи.
Не беспокойся, успокоил я его, я думаю, что знаю даже чуть больше чем ты. И если мои догадки оправдаются, то дел, можешь считать, у нас уже нет вообще.
Утешение получилось слабоватое, но Градислав пришел в себя и деловито продолжил:
Что ж, быть может Я не стану тебя расспрашивать, поскольку мне надо спешить. Но, если тебе потребуется моя помощь, а тебе она потребуется, я всегда к твоим услугам.
Мы пожали друг другу руки, и Градислав зашагал дальше в горы, а я направился дальше по направлению к ферме. Ветерок из свежего превратился в пронизывающий, и я здорово озяб. К тому времени, когда я наконец достиг паханых земель, ночь окутала все кругом таким плотным черным покрывалом, что я не видел пальцев на вытянутой руке. Ориентироваться на местности итак было трудно, кругом лес, а теперь стало просто невозможно. Дорогу определял, задрав голову к верху, поскольку звезды все же давали достаточно света для того, чтобы вырисовывать контур дороги. Казалось что фермы, как и города просто нет, и со мной сыграли злую шутку. Ноги гудели, требуя отдыха, а живот вгрызся сам в себя. В придачу к моему плохому настроению, небо стало быстро затягивать тучами, и начал накрапывать дождь. В темноте блеснул свет, и я ускорил шаг. Но дойдя до источника света обнаружил статую Элиона, светлого бога. Свет давала сама статуя, так же как статуя Шакса поглощала его вокруг себя. Эта находка подняла мне настроение люди должны быть близко. Прислушался. В метрах тридцати от меня раздалось блеяние, а когда достаточно мощный запах навоза ветром принесло с той стороны, я со всех ног побежал к этим ориентирам. На бегу мечтал о еде, камине, теплой постели, крепком сне. Надеялся даже весело провести время И действительно провел бы время весело с вилами в горле, приколотый к дереву, если бы, не был столь внимателен. Мужик вынырнул из темноты внезапно, но недостаточно быстро. Его вилы глубоко завязли в дереве, и он, даже не пытаясь их вытащить, отстегнул от перевязи топор и, безумно вращая глазами, махая топором, кинулся на меня.
Убью, бандит! орал он.
Ты что, ополоумел, мужик! отступая, тоже заорал я, Какой же я бандит? Путник я обычный! Крова ищу!
Мужик остановился, немного опешив, сощурил правый глаз и спросил:
Не бандит? А чем докажешь? Больно ты похож на тех поганцев, что овец у меня воруют!
Мужик был уже в возрасте, но все еще крепок. Начавшая седеть борода воинственно топорщилась, а топор покачивался, желая расколоть мне макушку.
Так с этого начинать надо дубина! в сердцах воскликнул я. Кто таков, да откуда? А ты сразу вилами в горло! А топором махал-то как! Чуть ноги себе не стесал!
Ах ты еще и дразниться!
Топор поднялся над головой.
Постой! опередил я, Убивать я тебя не хочу. А чтобы ты поверил что могу, так скажу тебе, что проблему твою я решил. К вам время от времени ходили бандиты. Их было четверо. Все теперь покойники, и есть им больше не надо.
Что? не поверил он, Это ты то их всех порешил? Ммм Что ж, если это правда, то подарю тебе бутылку лучшего моего вина! А ежели нет снесу таки тебе голову!
Хорош батя, не видишь, я до смерти замерз! А есть уж хочу быка бы проглотил и не заметил! Говори, где меня накормить могут?
Тон у меня уже был не терпящий возражений, и мужик ответил:
Пройдешь до пашни, вон видишь окошки светятся, найдешь Мелеха. Он хозяин. Попросишь его правильно получишь что желаешь.
Теперь мужик стал снова простым крестьянином, и даже ссутулился малость. Мне было жалко этих ребят простых фермеров, которые все время вкалывают, надрываются, чтобы себя да семью прокормить, а тут то царь дань требует, то бандиты нападают, то зверь какой. Но своя рубашка ближе к телу, и потому, еще раз пожалев их всех всем скопом, я отправился решать свои проблемы.
Лес скоро кончился, и я вышел на распаханные поля, огороженные невысоким заборчиком. На полях уже взошла рожь и еще какие-то клубни. В темноте приглядываться не стал. Строений на ферме оказалось всего два. Одно совсем простое сеновал без окон, а второе наверняка принадлежало хозяину земли. Я вломился в открытую дверь и неспешная беседа прервалась. На меня, недоброжелательно уставилось пять пар глаз. Одеты все были в рабочую одежду, и все сидели за широким столом. Хозяйка с молодой девчушкой выбежали из кухни и застыли с ужином в руках. Я сглотнул голодную слюну. Широкий мужчина, с уверенным взглядом, встал из-за стола, внимательно оглядел меня, и молвил: