Они, между прочим, у нас! горделиво шевельнул усами папа.
На что это вы намекаете? не очень поняла это красочное выступление мама.
Абсолютно ни на что. Я просто хотела сказать, что не могу топить титан по прихоти каждого пассажира. Пейте, пока горячий!
Хорошо, мама неожиданно согласилась. Мы будем пить. Но только не чай кипяток!
И из своей посуды! решительно буркнул папа. Которая не летает!
Едва за проводницей закрылась дверь, Аришка, оседлав телегу, удачно встроилась между совком и веником.
Мама же продолжала сокрушенно качать головой:
Нет, это же надо: купили, называется, билеты в купейный вагон! Сверху идет снег, под ногами слякоть, посередине стоит какая-то телега
Мам, ты говори не телега, а тачка. Так круче! Ромка тоже пристроился вслед за сестрой, освобождая себе место, преимущественно от нее самой.
Ложки исчезают, стаканы летают, а чай вообще нельзя пить без опасности для собственной жизни Что ж Раз так объявим голодовку до завтрашнего дня!
Ну уж дудки! папа почувствовал в маминых словах неожиданную угрозу для себя. Мы себе этого позволить не можем! У нас дети!
Возможность остаться без пищи подействовала на папу особенным образом.
Беру инициативу на себя! бодро вскричал он. Как только будет ближайшая станция я выскочу, куплю заварку в пакетиках, или кофе в пакетиках Из моих рук, дорогая, надеюсь, ты не откажешься их принять? А сейчас: раз-два, уберем этот снег!
Послушай, дорогой Тебе не кажется, что с утра ты избыточно инициативен? смотрела на него мама. Жаль этого нельзя сказать про тебя во второй половине дня. Вечером ты только брюзжишь, зеваешь и путаешься у всех под ногами.
Это потому, что по природе я жаворонок! папа даже попытался ужаться до размеров маленькой птички. Встаю рано и радуюсь каждому новому дню!
И он принялся так жизнеутверждающе махать веником, что слякотные брызги полетели в разные стороны.
Ну, а поскольку ты сова, то имеешь право вставать позже и принимать важные стратегические решения во второй половине дня. Держи! вручил он веник Ромке.
То-то я поздно встаю! Уж если жаворонок встал продолжать мама не стала. Уж если я сова, то, прежде всего, по причине своей мудрости
Пока родители выясняли, кто к какому классу птиц относится, Аришка, забравшись на верхнюю полку, рассуждала.
Все это время, пока происходили очередные странности вагона, она чувствовала, как жжет и раздирает ее тайна, свидетелем которой она стала. «Кто эти двое? Зачем приходили в купе? Случайно илиЧто им было нужно»?
Казалось если она кому-нибудь не расскажет просто лопнет.
Но кому? Родителям? Папа за своими книгами и газетами все равно ничего не увидит, не услышит и не поймет. Живет он, как говорит мама, в силу своей профессии экскурсовода в отрыве от жизни реальной, в мире книжном.
Мама? Она бы, конечно, могла, но с ее тонкой психикой? Если узнает, что ее любимому сокровищу грозила опасность она с ума сойдет. Нет, родителей лучше оставить в покое.
Тогда кто же остается? Три минус два
Сверху Аришка изучала розоватую макушку и профиль Буратино. Веник в руках брата двигался так, словно выискивал щель, куда бы понадежней спрятаться. С гораздо большим энтузиазмом он бросал взгляды на лежащую на верхней полке сестру. «Ну, подожди, отыграюсь я на тебе за свою вынужденную трудовую терапию», выражал его взгляд.
Да, трудненько будет расшевелить этого ленивца, а уж заставить поверить
Аришка вздохнула: «Впрочем трудно еще не невозможно.»
Когда родители, нагруженные тачкой, совком и лопатой, повезли все это богатство в сторону тамбура, Ромка, не долго думая, вскарабкался на противоположную верхнюю полку и тут же затерялся в ворохе постельного белья. Он отвернулся к стенке, всем видом показывая, что сестру он не видит, не слышит и не замечает. В доказательство, что заслужил себе законное право отдыха, через секунду раздался его мощный качественный храп.
Рома! пока еще деликатно потянула Аришка на себя его одеяло. Не делай вид, что спишь! Мне нужно тебе кое-что сказать!
Храп продолжался, но одеяло брат держал руками крепко.
Очень важное! Пока родителей нет Ты даже не представляешь, что сегодня ночью случилось в нашем купе!
Брат не реагировал, и это начинало злить. Тайна созрела, чтобы быть выданной, но, оказывается, в ней никто и не нуждался.
Так вот решила усилить она интригу. Сегодня ночью у нас в купе побывали двое неизвестных. Я видела их собственными глазами!
Внимания по-прежнему было ноль.
Представь: они незаметно открыли дверь, вошли и, и
Интрига настигала высшего накала, но перекрыть храп Аришке не удалось.
Тогда, чуть подумав, она решила изменить тактику.
Приколись: они вошли и остановились Прямо возле тебя!
И, сделав паузу, чуть отпустила натяг одеяла.
Храп притих, из-под одеяла высунулось ухо.
Да-да! почти прокричала Аришка в это ухо. Один из них подошел к тебе, совсем близко. Остановился. И вдруг занес над тобой руку в черной лайковой перчатке. И, и
Из-под одеяла высунулась физиономия и таращилась уже во всю.
Что «и»? спросила эта физиономия.
Но теперь, когда нить повествования была в ее руках, Аришка решила не спешить. Тем более она еще не придумала, что там за этим «и».