Итак, у меня было два варианта: или я провожу свой «IQ-Такси» эксперимент на молодом человеке или же полчаса выслушиваю сплетни двух подружек по телефону. Выбор был тяжелый!
Я терпеливо изложил правила игры молодому человеку, который долго пристраивал свой толстый рюкзак. Он поглядел на меня с минуту-две и согласился.
Итак, вопрос первый, начал я бойко, пристраиваясь на левую полосу. Как называется столица Мадагаскара?
Лицо моего пассажира мгновенно просветлилось:
Ах, Республика Мадагаскар что ли! воскликнул он вдруг. Величественный остров, кстати, четвертый по величине в мире. А вы знали, что эта Республика когда-то была частью Индии? Лет так 80 миллионов назад, никак не меньше! А до этого она предварительно отделилась от Африки. Помню ещё, что столица её Антананариву, а по-ихнему «город тысячи воинов», позже стал центром королевства Имерин.
То есть Вы жили в Мадагаскаре в те времена, и поэтому всё это помните? перебил я рассказчика, опешив от столь детальных познаний незнакомца.
Ну что Вы, что Вы, конечно же, нет, миллион-то лет назад, помилуйте! как-то ехидно захихикал мой попутчик. Я всего лишь хотел сказать, что помню, что читал об этом где-то, вот и всё.
Ясно, пробурчал я, нутром чуя, что про географию ему вопросы, пожалуй, лучше не задавать.
Ладно, продолжил я, следующий вопрос из сферы экономики: кто был основателем теории монетаризма?
Тут мой мадагаскарец задумался, чем и приподнял мне настроение, что аж всем пешеходам на пешеходном переходе я любезно уступил дорогу.
Тут, знаете-ли, наконец он промолвил, странная ситуация получается. Ну вот сами посудите: само название «монетаризм» исходит от Карла Бруннера, ну тот самый швейцарец, который был удостоен премии «Адама Смита», а вот основоположником теории «роли количества денег в макроэкономике» всё же является Милтон Фридман, которому ещё в 76-м Нобель вручили.
Затем он как-то по-философски задумался чуток и, нервно теребя свой рюкзак, затараторил:
Хотя, знаете, я, как ярый сторонник кейнсианства, отказываюсь отвечать на Ваш вопрос о монетаризме.
Я, немного съёжившись, осторожно возразил ему:
Ну, так Вы уже, как бы, ответили. И ответили, надо сказать, правильно Фридман и был основателем монетаризма.
Протестую, чуть ли не вскрикнул кейнсианист, не называйте при мне эту мерзкую фамилию!
Я, пожалев, что не взял в попутчики женщину с телефоном, замолчал.
Ну давайте уже Ваш третий вопрос, чего ждете-с? как-то даже по-чеховски потребовал у меня пассажир.
Ну, я ему про литературу и решил задать вопрос:
Я уверен, уважаемый, Вы читали «Божественную комедию» Данте, а вот скажите, кто же автор «Человеческой комедии»?
Пассажир вдруг удивленно взглянул на меня:
Кааак кто? искренно произнес он. Так ведь Бальзак же писал, ну Оноре! Ужель ошибаюсь? Он ведь, ещё в 18 веке, своим реализмом внёс новаторские веяния в изящную словесность Европы.
Казалось, мой попутчик, замолчав, мучительно о чем-то вспоминал, а потом, вдруг встрепенувшись, продолжил:
А вот вы знаете, что он, ну Бальзак этот, следуя литературной моде, напечатал несколько романов в духе «неистового романтизма», а позднее сильно жалел об этом, называл их «сущим литературным свинством» и ужасно стыдился их.
Потом мой чудак-пассажир как взорвётся гомерическим смехом, что я, испугавшись, сильно нажал на тормоза.
А вот вы знаете, что он, ну Бальзак этот, следуя литературной моде, напечатал несколько романов в духе «неистового романтизма», а позднее сильно жалел об этом, называл их «сущим литературным свинством» и ужасно стыдился их.
Потом мой чудак-пассажир как взорвётся гомерическим смехом, что я, испугавшись, сильно нажал на тормоза.
Говорят, что Бальзак считал мужское семя субстанцией мозга, как ни в чем не бывало, продолжал он, поэтому предпочитал не растрачивать его попросту. А однажды он признался своей даме, что сегодня утром он лишился романа! Вы представляете, целого романа!
Тут мы уже оба хохотали над Бальзаком.
Я высадил своего первого и пока что единственного победителя там где он просил. Денег, разумеется, не взял. Отъехав, я долго не мог прийти в себя. Мне всё казалось, что я только что подвёз самого Вассермана!
«Главное, подумал я вдруг, вспомнив про субстанции мозга Бальзака и целибат Вассермана, чтоб он с дури обет целомудрия не принял».
Пробежка
Раньше я бегал по утрам. После долгих, чуть ли не со слезами на глазах, прощаний с подушкой, я призывал EMINEM хоть как-то облегчить моё тяжкое утреннее начинание. Тот из моих наушников ритмично приступал кого-то поносить, разнося за одно, в паре с утренним холодком, остатки сна в моей голове.
Но вот недавно решил я пробежаться ночью, этак ближе к полуночи. Нормальные люди в это время уже спят, ну, или сидят на Фейсбуке (и читают мои перлы!), а не перелезают забор школьного стадиона, чтоб потом как угорелый носиться по нему, наматывая в кромешной темноте круги, жадно глотая ртом минусовой воздух.
На самом старте, под турниками, я распознал два силуэты, временами сливающиеся в одно целое. Молодежь! подумал я. Видимо не спится, отрабатывает в темноте дыхательные упражнения.