Проснулись все сотрудники и в недоумении взирали на верещавшую Карину и начинающую отходить от растерянности Лиду.
Лида могла постоять за себя. Она была старше Карины, опытнее, раза в три умнее, раза в четыре находчивее и раз в восемьсот лучше разбиралась в работе своей и работе Карины Витальевны. Поэтому она тихо, но твёрдо спросила:
А нельзя ли выразить претензии поконкретнее?
Карина захлебнулась, поперхнулась, издала звук, похожий на звук испорченного сливного бачка и потупилась. Но ненадолго. Официальным тоном она вдруг выплюнула:
Мы поговорим об этом отдельно. Планёрка окончена!
Лида победно улыбнулась. Зиночке, Паше, потом всем сотрудникам. Взглянула на Карину Витальевну. Глаза Карины горели нехорошим огнем, как будто в туалете коммунальной квартиры кто-то забыл погасить свет. Это значило быть скандалу. Все поняли, что редакция с этой минуты переходит на военно-осадное положение. Что войне быть, и будет она жестокой. Что Карина Витальевна приложит все усилия, чтобы окончательно изжить Лиду. Что Лида ни за что не позволит сделать это обладательнице серебряной табличке на двери с необоснованно торжественной надписью «Заместитель главного редактора».
Гуськом притихшие сотрудники потянулись кто в редакционную комнату, кто в курилку под лестницу, стреляя на ходу друг у друга сигареты. Зиночка взяла со стола маленькую жёлтую зажигалку, подмигнула Лиде и тоже пошла в курилку, послушать новостей и мнений. Тёма потянулся следом. Маша что-то шептала Арнольду. Арнольд, осыпая Машу перхотью, согласно кивал. Лиду позвали в бухгалтерию и тут же попросили к телефону. Карина Витальевна торжественно прошествовала в кабинет к шефу, бросив взгляд, полный ненависти и испуга на бегущую по коридору Лиду. Война началась.
2
Представляешь, Лёля, я ему говорю: «Этого, Тёма, я тебе никогда не забуду!». А он мне: «Забудете, Зиночка, вы старенькая!»!
2
Представляешь, Лёля, я ему говорю: «Этого, Тёма, я тебе никогда не забуду!». А он мне: «Забудете, Зиночка, вы старенькая!»!
Засранец! Привет ему, кстати, передай.
Тёма, тебе от Лёленьки привет, И в трубку: Ты зайдешь к нам сегодня, Лёля?
Зинаида уже минут сорок трепалась с Лёлей по телефону. Случай на планёрке уже обсудили, Лёля охала, вздыхала и изредка вскрикивала: «Да ты что говоришь-то?!», а кошка там, в ветполиклинике всё не унималась.
Господи, Лёля, ну что вы там с этой кошкой делаете? Что же она так орёт? Ни черта же не слышно! взмолилась, наконец, Зиночка.
Лечим, коротко бросила Лёля, Я перезвоню. Шашкин пришёл
Шашкин Николай Анатольевич главврач ветеринарной городской поликлиники страдал от жадности. Он бы многое отдал, чтобы его от этой жадности избавили. Может быть, он даже купил бы каких-нибудь таблеток от жадности, главное, чтобы их было много. Хотя, это вряд ли. Жадность мучила Шашкина, а Шашкин мучил всех докторов клиники, не давая им класть сахар в чай по вкусу, набирать лекарство в шприцы в нужном количестве и получать зарплату в полном объёме. Шашкин жлобился.
Шашкин любил Зиночку, ведь она совершенно бесплатно приносила в клинику «Газету» с телепрограммой на всю неделю. Два пятьдесят чистой экономии. Зиночку Шашкин любил, но не любил, когда Лёля говорила с ней по телефону в рабочее время, ведь тогда Лёля отрывалась от приёма, а это могло урезать кассу на 1520 рублей, не дай Господи!
Лёля пошла вставлять маленькой болонке под хвост градусник, мурлыкая под нос финскую народную песенку собственного сочинения:
На курорте Ёлла-Палла
Тетя Эрва отдыхала.
Дядя Эрвин к ней приехал
Стали вместе отдыхать
День разгорался. Больные зверьки подтягивались. Касса росла. Шашкин считал деньги. Крупные капли пота покрывали его лоб, шею и могучие волосатые руки.
Николай Анатольевич, помогите мне, пожалуйста! позвала шефа Лёля.
Шашкин с сожалением оторвался от бумажек и монеток и вошел в большой кабинет. Разъярённая кошка норовила выцарапать Лёле глаз.
Подержите её, Николай Анатольевич, я укол поставлю. Совсем она меня замучила. Только осторожнее, совершенно дикая
Ничего, еще не таких быков в куриные кубики «Кнорр» загоняли, пробасил Шашкин и прижал к железному столу зверушку. Животных Шашкин особо не любил, но очень уважал, как источник трудовых доходов.
Зазвонил телефон. Звонила жена Шашкина:
Коля, пришли сантехники, кран починили. Сейчас проверяют бачок в туалете. Просят пятьдесят рублей. Давать?
Ни в коем случае! страшно закричал в трубку Шашкин, Я немедленно выезжаю! И стремительно вышел. Возникла пауза ни зверушек, ни начальства, и Лёля позвонила в «Газету» Зине:
Зинуля? Ушёл Шашкин. Вы сейчас чем занимаетесь?
Почту разбираем с Тёмой и Лидой. Лёля, это просто шедеврально! кипятилась Зиночка. Хочешь, зачту?
Давай, если недолго.
И Зинаида озвучила:
«Работая на лыжной базе Березка, в летнее время нет снега и мы в отпуску с марта по октябрь» Лёля, я с ума на этой работе сойду, ей-богу!
Поздно, Зинаида, ты уже! смеялась в трубку Лёля.
У меня тут еще масса подобных перлов. Так ты зайдешь? просительно протянула Зина.
Нет, вряд ли. У нашего шефа сегодня критические дни, так что работать надо будет до упора, а потом настроение точно будет испорчено после церемонии вручения. Завтра созвонимся, ладно?