Ирина Ивановна Шульц бежала вместе с остальными, не отставая от комиссара. С того самого момента, как Жадов объявил её своей «настоящей женой», они не обменялись и единым словом. Смотреть в глаза Ирине Ивановна комиссар тоже избегал.
Со стороны Невы бухнул артиллерийский выстрел и сразу же грянул разрыв снаряда. И частая-частая стрельба.
В них тоже кто-то выстрелил, неприцельно; какие-то фигурки заметались у высоких окон зала заседаний Государственной думы, что выходили как раз на большой пруд; из наступающих цепей тоже начали стрелять, посыпались стекла; оконные проёмы лишь до половины заполняли мешки с песком.
Никакого порядка в наступлении не было, никто не организовывал стрельбу залпами, как велел устав, пулемётчики не прикрывали пехоту толпа просто валила к нарядному праздничному дворцу, беспорядочно паля куда придется.
Атакующие появились со всех сторон, с противоположного края пруда, от оранжерей, они накатывались со всех сторон, тёмное людское море; со стороны Шпалерной раздавалась сильная стрельба, но непонятно было, то ли это отстреливаются защитники дворца, то ли огонь ведут наступающие.
Кто-то, пригибаясь, бросился наутёк из боковых дверей дворца по ним не стреляли.
С громовым «ура!» били прикладами остатки стекол, выламывали огромные рамы. Перепрыгивали через мешки, сплошным потоком, словно прорвавшая плотину река, врываясь в знаменитый зал заседаний.
Посреди него растерянно толпились, поспешно подняв руки, десятка полтора хорошо одетых господ в элегантных костюмах.
Сдаемся! Мы сдаемся! поспешил выкрикнуть один из них.
Прекратим это бессмысленное кровопролитие!
Из противоположных дверей вывалилась целая толпа вооруженных людей, в самом центре которой, возбуждённо подпрыгивая, отмахивая левой рукой, словно отбивая ритм, быстро шёл, почти бежал к столпившимся в центре зала «министрам-капиталистам» невысокий лысый человечек, в костюме с жилеткой, в начищенных туфлях ни дать, ни взять, какой-то присяжный поверенный средней руки.
Рядом с ним, отставая на полшага, торопился ещё один, в полувоенном френче и пенсне, с усами и острой бородой клинышком; в руке направленный на министров маузер.
А за ними ещё один коренастый мужчина средних лет с каштановой бородой, где ещё не пробилась седина, тоже с мазузером наготове.
Комиссар Жадов оказался рядом с Ириной Ивановной. В глаза ей он смотреть по-прежнему не решался.
Один из министров кажется, князь Львов шагнул вперёд.
Господин Ульянов!.. И господин Бронштейн!..
К вашим услугам, выскочил вперёд последний. Он весело улыбался, глаза задорно блестели.
Ггажданин пгедседатель так называемого «вгеменного собгания» тот, кого назвали «Ульяновым» засунул большие пальцы за проймы жилетки, выставил ногу вперёд ни дать, ни взять, Наполеон, принимающий капитуляцию Тулона, настоящим мы, полномочные пгедставители Совета габочих, кгестьянских и солдатских депутатов, объявляем ваше «собгание» низложенным!
Рев сотен глоток, выстрелы в потолок, от чего Ирина Ивановна едва не оглохла.
«Люгер» в её руке начал медленно подниматься.
Очень медленно, но неуклонно.
Людское море сдвинулось вокруг горстки министров, грозя вот-вот захлестнуть.
Мы уступаем грубой силе, с достоинством сказал Львов. Но знайте, узурпация власти
Об этом вы сможете порассуждать в казематах Петропавловки, вновь выскочил вперед тот, в пенсне и с бородой клинышком, кого назвали «Броншейном». До суда. До справедливого суда трудового народ!
Товарищ Лев! поморщился Ульянов.
Да-да, прости, Старик, ухмыльнулся «товарищ Лев». Продолжай, просим.
Кхм. Так вот. Временное собрание низложено. Его министры арестованы до суда. Вся власть переходит к Петросовету
У вас ничего не получится! перебил кто-то из министров посмелее. Россия не допустит Москва и Нижний, Кубань и Дон
В Москве прямо сейчас наши товарищи занимают все важнейшие позиции, перебил Ульянов. Перебил громко, так, чтобы слышали все. Кремль уже наш, по последним телеграфным известиям. Революционные части овладевают всем железнодорожным путем от Петербурга до древней столицы. Немецкие добровольцы, такие же рабочие и крестьяне, одетые в солдатские шинели, не противодействуют братьям по классу, проявляя пролетарскую сознательность!