Я попытался пнуть врага под колено. Он отступил. Я спиной чуял, как Вард обошел приятеля с дубинкой.
Вы бы сдались, с ложной заботой пророкотало за моим плечом.
Бандит, что встал передо мной, ощерился. Я не пробью блок, не свалю его на землю, не поднимусь по нему, чтобы проскочить вперед. Один выход. Я схватил вторую керчетту, прикрылся от хука в лицо и пошел напролом. Острием меча вперед. Не хватит силы проткнуть смогу хотя бы запугать? Бандит попятился, я побежал на него. Если попасть острием в пах, где только стеганая защита
Керчетта замерла, не двинувшись с места. Стальная хватка на запястье потянула назад. Я вскрикнул от резкой боли. Мои пальцы разжались. Сталь упала в ноги.
А вот это уже грубость, заметил Вард и швырнул меня в стену.
Я подставил левую руку, чтобы не удариться головой. Слегка умягчил удар. Перед глазами заплясали звезды. Меня потащили обратно уже не Вард, но тот, с окровавленным лицом.
Острая боль пронзила колено, я упал на второе. Оттолкнул кого-то перед собой. Меня снова пихнули в стену. Не дали сползти по ней, рухнуть. Подняли за волосы, ударили ногой в живот. Пластины распределили силу пинка. После третьего не помогла и защита.
Выдох. Глухой удар. Скрип заклепок, боль в ребрах. Вдох.
Вас отделал мальчишка, заметил Вард.
Я уже не мог отличить одного врага от другого. Меня толкнули к проходу. Я сделал два шага, задел что-то и снова растянулся в грязи. Подножка. Лужи переулка отдалились. Меня поднимали на ноги, чтобы снова ударить и извалять в земле с щебнем.
Захрипев, я попробовал подняться на четвереньки. Сам. Грязь на одежде, грязь в легких не продохнуть. Я жмурился от боли и Восния исчезала. Раскрывал глаза и видел темную влагу: кровь на земле, земля в крови
Растопырив пальцы, я поднял ладони вверх. Позади меня засмеялись:
Гля, терь просит!
Вдох. Глухой удар. Боль в боку.
В просвете между домами появился патруль: два стражника. Один повернул голову в нашу сторону. Мы встретились взглядом. Я крикнул:
Эй, на помо
Боль на затылке снова потянули за волосы.
Эй!
Патрульные ускорили шаг и скрылись из вида.
Меня затрясло. Удар пришелся между лопаток. Я неловко выставил руки перед собой. Грязь брызнула мне в лицо, холодный щебень содрал кожу на ладони. Я вывернулся, ножны больно продавили бедро. Подняться мне больше не дали.
Горло придавили сапогом. Я впился в него руками, тяжело хватая воздух, откашливая грязь со слюной.
По шлюхам он нашим ходит, а? удар пяткой по голени. Победитель херов!
Я отпустил чужой сапог и поднял обе ладони к небу, сдавшись. В первый не поверили? Могли не поверить
Это не остановило врагов. Пинали по ребрам, задевали локти, плечо.
Закрыв лицо руками, я повернулся на бок, стиснул зубы. Не подтяни я колени к животу, ударили бы в промежность.
Всё?
Еще один удар пришелся на колено, а потом тяжелый сапог опустился мне на плечо и снова развернул лицом к небу.
Че, кончился, умник?
На втором этаже дома висел деревянный образ Матери двойного солнца. Кривой, крупный, дешевый. Скорбная улыбка озаряла Криг, призывая к щедрости и взаимопомощи. Под образом, как стервятники, собрались бандиты. У того, что слева, из ноздрей торчали черные мокрые волосы. А потом все поплыло.
Все, все, завязали, приказал Вард.
Не успел я вдохнуть, меня еще раз пнули по ребрам. С силой, будто копытом. Я дернулся, чем сделал только хуже. Болело все от голеней до затылка.
Я сказал: завязали!
Звук глухого удара. Чудо на этот раз не по мне. А может, я уже ничего не ощущал.
Фученыш бне ноф равбил.
Поделом, будешь умней, с нелепой заботой ответил Вард. Эй, молодой господин, вы живы?
Восния страна слепцов и тупиц. Я стиснул зубы, чтобы не выть от боли. Как же был нежен со мной Саманья, мать его
Ну-ну, не плачьте, пройдет. Без меча-то оно по-другому, да? захрипел Вард, заслонив собой последний луч уходящего дня.
Я снова закрыл голову. Не от удара, а чтобы не видели моего лица.
Я с-с даюсь, зачем-то уточнил я.
Мою руку отвели в сторону. Тот, которому я разбил губу и нос. Что-то брызнуло мне на щеку. Плевок.
Оно и вибно, пабаль.
В полутьме блеснуло железо. Я сипло вскрикнул:
Нет! Не на
Не успел и дернуться с пояса уже срезали кошелек.
Я говорил, что господина Симона не стоит расстраивать, снова заботился Вард. Предупреждал. От всего сердца к вам