Он знал понятие фетоплацентарной недостаточности, мог без запинки выговорить слово «гипергомоцистеинемия».
При виде девушки, которая будет стоять на ветру и ждать городской автобус, ходящий без расписания, отчетливо нарисовались все последствия для ее органов малого таза.
Вы куда, вообще, потом отсюда? спросил Корнилов.
Еще не решила. А что? а вы? куда?
Девушка говорили и спрашивала отрывисто.
Ее что-то гнело.
Разбираться в причинах не хотелось.
Царь Соломон, прозванный библейским Проповедником, был тысячу раз прав, когда сказал, что знания умножают скорбь.
Я домой, куда же еще в такую метель, устало ответил он. Могу подбросить.
А вы на машине?
Нет, на самокате.
Было бы здорово.
Глаза чуть просветлели.
Была бы вам очень ну просто очень-очень благодарна!
Эта девчонка без сомнений была глубоко несчастна.
Ну и хорошо, подытожил Корнилов. Тогда едем.
В жизни ничего не менялось, одиночество оставалось одиночеством.
Но капля бесплатного добра, оброненная на внезапного человека, грела душу.
В последнее время ему все чаще нравилось больше отдавать, чем брать.
6
Декабрьский день, едва начавшись, уже угасал.
Снаружи смеркалось; по огромной «матричной» парковке гуляли снежные вихри.
Мело-мело по всей земле, во все пределы, проговорил Корнилов, держа бутылки, как гранаты, в обеих руках. Свечи, правда, тут нет. Задует.
Когда-то давно, в безголовой студенческой молодости, Пастернака он знал почти наизусть.
Девушка не отреагировала; ее поколению стихи были чужды.
Все телом пожимаясь от ветра, она вперед хозяина пошла к «Чероки».
Сейчас согреетесь, подбодрил он.
Давайте подержу, предложила она, когда Корнилов поставил «Столичную» на капот, чтобы вытащить брелок. А то покатятся, разобьются, вам придется опять стоять в этой чертовой очереди.
По сравнению с продутой площадью в джипе было почти жарко.
Он сунул бутылки на заднее сиденье где зимой было холоднее, чем на улице подал девушке руку, помог взобраться.
Включите себе обогрев сиденья, посоветовал Корнилов.
А где это?
Вон там, сбоку. Внизу, со стороны двери. Нештатный, поставили по-чувашски.
Девушка принялась возиться.
Сейчас включу сам.
Чтобы достать выключатель, ему пришлось тянуться через нее.
Рука невольно задела длинную ногу в джинсах.
Случайное прикосновение не отозвалось ничем.
Нечто сходное бывало, когда, отмечая защиту дипломов на кафедре, расшалившиеся от шампанского студентки благодарно целовали Корнилова иногда даже в губы.
Подобное не содержало капли эротизма; шло на уровне невинных знаков внимания.
Его поезд давно ушел, самолет улетел, корабль сбился с курса и заблудился в незнакомом океане.
Спасибо, ответила девушка.
Она, конечно, сильно замерзла, хоть и не подавала виду.
Пристегнувшись, он снял селектор с «Р» и медленно тронулся.
Спешить не хотелось.
Внезапное соседство живого существа радовало; жизнь могла показаться не такой серой.
Глава вторая
1
Дворовая парковка была насмерть заставлена.
Красная «Киа» жены оставшаяся без хозяйки, с убранной антенной на заднем крыле и сложенными зеркалами выглядела одинокой среди черных «Грант