Последние слова не прозвучали как серьёзная угроза. Тем не менее они заставили юного конюха ненадолго присмиреть.
Что ж, не буду. Да вот только и твои уши, барин, могут пострадать, заметил Ананий. Как батька-то узнает.
Ну, это уже забота не твоя, не восприняв предостережения Анания всерьёз, произнёс Нестор.
Ты к нам надолго али как, барышня? полюбопытствовал Ананий.
Я не знаю, ненадолго призадумавшись, сказала я. Виссарион Афанасьевич против того, чтобы мы с Нестором были вместе.
Коли в самом деле барина любишь, оставайся, посоветовал Ананий. И думать тут нечего! А громовержца нашего не бойся. Днём он на улицу носа не кажет. Коли его солнце припечёт, по телу язвы и коросты поползут как у прокажённого. Ночью звереет, рвёт и мечет, но и к этому мы уж привыкли. Ты на всякий случай ночью подле барина будь. Он не даст тебя в обиду.
И в самом деле: ведь мне придётся ночевать у тебя, глядя на закатное небо, одетое темнеющими облаками, произнесла я. Будет ли это удобно?
Я с удовольствием уступлю вам свою постель, сударыня, гостеприимно пообещал Нестор.
Зачем же? возразила я. Я вполне могу поместиться на диванчике, на котором мы сидели во время обеда.
Смешные вы, господа! Как будто дети малые! не выдержал Ананий. Да там у вас кроватища такая, что на неё можно четверых уложить! Юлия, что тебе мешает просто лечь с ним рядом? Укусит он тебя что ли? спросил Ананий, и я, заулыбавшись, потупила взгляд.
Как ты обходишься с барышней, негодник! воскликнул подошедший к нам Варфоломей. И не совестно тебе скромной благородной девице такие вопросы задавать?
Разве я плохо обходился с тобой? не поняв упрёка, напрямую спросил у меня Ананий.
Нет, немного растерянно ответила я.
Так в чём проблема, старик? простодушно спросил Ананий. Я же не плодиться им до венчания велю, а просто вместе на мягком поспать и не рядиться, кому отлёживать бока на маленьком диванчике.
Тогда, стало быть, ни в чём, сердито нахмурив брови и немного помычав в раздумьях, сдался Варфоломей. Ни в чём, коли Юлия Александровна прощает тебе недостойное поведение и позволяет обращаться к себе на «ты». Не всякая благородная барышня потерпит такую неучтивость! Ты должен извиниться перед ней за дерзость и за то, что без нужды встреваешь в столь интимные господские разговоры.
Прошу прощения, сударыня. Я не стану более встревать, покорно пробубнил Ананий и, не удержавшись, снова рассмеялся.
Да ты и вовсе тронулся рассудком, как я погляжу. Что подумает о тебе наша гостья? пристыдил Анания Варфоломей.
Я думаю, что вы слишком строги с ним, стараясь говорить спокойно и вежливо, вмешалась я. Я не наследница престола, чтобы так церемониться со мной. Да и ничего страшного тут не случилось.
А он любитель на самом пустом месте выдумать проблем, а после ворчать как старый дед. Ты посмотри на него только! воскликнул Ананий и сорвал с Варфоломея шляпу. Сорок два года только от роду, а он весь как старик поседел!
Если и так, то от серьёзных дум о будущности семьи моей, не отрицая очевидного, нерадостно произнёс Варфоломей. Это ты ещё дитя, ничем особенно не обременённое.
Экий Софокл! Вы поглядите на него! «О будущности семьи моей.» передразнил Ананий настолько реалистично, что я едва не засмеялась.
Вы не слушайте его, Юлия Александровна. Сам не знает, что мелет. Головой ушибся в детстве сильно, да с тех пор вот. Варфоломей обречённо махнул рукой. Даст Бог, прояснится у него, когда в лета мои взойдёт. Поколенье нынче подрастает такое, что диву даёшься. Вот, помнится, в молодости моей и подумать не смели.
Вот и то, о чём я говорил тебе! Пожалуйста! сказал мне Ананий. Старик стариком и с тобой как со старухой беседует.
Отчего же как со старухой? спросила я.
А я-то почём знаю? Видать, другому способу беседы не обучен, поиграв со смыслом моего вопроса, усмехнулся Ананий и дал Варфоломею дерзкий совет. Ты за Варькой-то в оба гляди. А то уйдёт, моложе и резвее найдёт себе. Молодая ведь ещё. Не то что ты.
За Варькой? изменив своему спокойствию, грозно переспросил Варфоломей. За какой такой Варькой? Повторяй: Варвара Лукинишна! Ну!
Варвара Лукинишна, хмуро пробубнил Ананий себе под нос.
То-то же. Чтоб по-другому и не слышал. И полно возводить напраслину на мою жену. Мы с ней перед лицом Бога в своё время поклялись.