Дойдя до центральных ворот, мы изменили маршрут и принялись бродить по другим аллеям огромного парка. Долгожданное уединение на лоне засыпающей природы возвратило в мою душу мир и покой.
Тебе нравится осень? полюбопытствовала я, заметив, с какой необыкновенной нежностью он смотрит на мои пальцы, тихо перебирающие в маленьком букете осенние листья.
Всякая пора прекрасна, ответил он, и наши взгляды снова встретились. Осень склоняет к меланхолии и рефлексии, зима бодрит морозом и возвращает в детство рождественскими хлопотами, весна радует природным возрождением и заманивает в сети Амура, иногда непорочного, но чаще лукавого. Лето это и вовсе благодать: буйство зелени, горячее солнце и безумное кипение жизни повсюду. Я всегда считал глупым сетовать на дожди и снега. Снега закаляют нас, а дожди дают хороший урожай. Не всегда всё так однозначно, как нам кажется. Иной неприметный и бледный цветок на самом деле есть бесценное лекарство, а иной смертельный яд, несмотря на всю привлекательность окраски, на всю пышность и манящее благоухание своё.
О чём ты? пытаясь проникнуть в суть его занятного иносказания, спросила я.
У многих ведьм зелёные глаза, продолжил Нестор, и задумчивый взгляд его помрачился каким-то неприятным воспоминанием, очевидно, связанным с Маргаритой. Но эта зелень опаснейшая болотная топь. Они лукавы и коварны, они светятся в темноте как кошачьи, они видят насквозь и жадно высасывают силы. Они каким-то колдовством приковывают взгляд, но смотреть в них страшная мука. Совсем иное твои глаза, Юля. Глаза благородной и честной девушки, истинной христианки. Цвет их так мягок и нежен, что едва ли найдётся на свете лёгкая рука, которая сможет запечатлеть его жёсткой кистью на грубом холсте. Они как свежие незапылённые майские листья. В них вечная весна. Они мой неизведанный, вечно цветущий рай.
Заслушавшись речью Нестора, я и не заметила, как далеко мы ушли от центральной аллеи. Здесь, в глубине старого парка, за холодным ручьём с перекинутым через него узким мостиком притаился небольшой античный портик из четырёх округлых греческих колонн и плоской крыши. В нём, словно ожидая нас, стояла почти незаметная, оплетённая пожелтевшими вьющимися растениями лавочка.
Вам не холодно, сударыня? заметив, что я то и дело потираю ладони, участливо спросил он и твёрдыми шагами направился к беседке.
Ну что вы, князь? Вовсе нет! покорно следуя за ним, попыталась солгать я.
Дайте мне руку, усадив меня на слегка припорошённую осенними листьями лавочку и устроившись рядом, попросил он, и я исполнила просьбу.
Он обходительно напечатлел на моих похолодевших запястьях несколько согревающе-нежных поцелуев, а после надолго заключил мои кисти между своих живых и тёплых ладоней.
Впредь пообещайте быть со мною откровенной, Юлия Александровна, строго произнёс Нестор, хотя блестящие от искренней радости глаза его смеялись.
Обещаю, с улыбкой сказала я.
Я и не заметила, как лёгкое соприкосновение наших рук переросло во взаимные жаркие объятия. Наши уста были в доле секунды от поцелуя, когда тишину внезапно прервал пронзительный женский крик.
Глава 6. Ананий
Спасите, люди добрые! Христа ради, помогите! Убивают! донёсся до нас молодой женский голос, и мы, забыв обо всём, бросились на помощь.
Картина, открывшаяся нам на одной из полян, просто ошеломила меня. Трое мужчин в длинных чёрных одеждах грубо заламывали руки юной крестьянке. Несчастная, плача навзрыд, стояла на коленях. Над нею в позе грозной повелительницы возвышалась молодая светловолосая женщина в нарядном чёрном платье, которое показалось мне знакомым. В руке блондинка крепко сжимала плеть. На оголённых плечах в чём-то провинившейся крестьянки виднелось несколько свежих кровоточащих полос, оставленных орудием наказания. Приглядевшись, я узнала в безжалостной особе, учиняющей расправу, содержанку Виссариона Арину.
Где моё любимое колье? не замечая нас, свирепствовала она.
Какое колье? Вот вам крест не видала! содрогаясь всем телом от страха, ответила девица.
То самое, что его сиятельство мне подарили! Золотое, с шестигранным антрацитом! Немедля сказывай, дрянь!
Да отколь знать-то мне? Я сирота, всю жизнь у тётки прожила. У меня с роду ни серебра, ни злата не бывало!
Не бывало вот и решила чужое прикарманить! Ты вчера мыть полы приходила ты и своровала! Держите её крепче! повелела Арина двум мужчинам, и те с молчаливо-угрюмой покорностью исполнили приказ.