И стыдно перед вами, и сарафана жаль. Бабушкин подарок был, не отмою ведь. Да и не об этом плачу, барин! содрогаясь от рыданий, вдруг призналась чем-то очень огорчённая Агриппина.
А о чём же? спросила я.
Обидел тебя кто? Не бойся, расскажи! сказал Нестор.
Не обижали, барин. Ей-Богу, я сама, густо краснея и пряча глаза, ответила Груня, а слёзы всё текли и текли из её глаз.
Да что сама? Ты толком говори, что у тебя стряслось! не оставлял надежду выпытать правду Нестор.
Вы и так добры ко мне, барин. Слишком добры. Пустое, всё пустое. Глупости девичьи. Вам и слушать-то неинтересно будет. Упаси Господи, барышня! Перчатки белоснежные, ручки не марайте! стоило мне потянуться к грязным перьям, воскликнула Груня. Позвольте, я сама всё уберу!
Что ж, коли секрет, не сказывай. Но и не плачь. А будет обижать кто говори: я мигом негодяя проучу, пусть даже родом из благородных будет. Всякий холоп, кто ведёт себя как свинья, ободрил её Нестор. Мы с барышней прогуляемся немного. А ты останься, прибери здесь.
Слушаю, барин, тихо ответила Груня и покорно принялась за уборку.
Ну что же, пойдёмте, сударыня, взяв меня за руку, очаровательно улыбнулся мой любимый. Нарядные рощи порадуют ваш взор, да и осенняя прохлада разрумянит ваши щёчки.
Пойдёмте, сударь, радостно кивнула я, готовая следовать за ним хоть на край земли.
Глава 5. Испытание длиною в жизнь
Выйдя на парадное крыльцо, мы встретили пожилую приземистую женщину в серой домотканой косынке и широком, залатанном в нескольких местах стареньком сарафане. Склонившись над деревянным ведром с мутной водой, она усердно ополаскивала в нём тряпку. Поодаль, негромко переговариваясь между собою, две худощавые крестьянские девушки вытирали основания величественных круглых колонн.
Всё в трудах, Лукерья? обратился Нестор к старшей крестьянке, и та, разогнув спину, вновь согнула её в приветственном поклоне.
Доброго здоровьица, барин, негромко, немного простуженным голосом ответила крепостная. Извольте видеть, дом к приезду гостей убираем. Сказывали, что в полночь пожалуют-с.
Осунувшееся лицо крестьянки было покрыто крупными, очевидно, оспяными рытвинами. Её лоб и внешние уголки небольших, глубоко посаженных глаз бороздили глубокие извитые морщины. Не договорив фразу, она хрипло закашлялась и, отвернувшись, утёрлась краем своего платка.
Не болеешь ли? участливо спросил Нестор. Даже на вид нездорова. И кашляешь дурно.
Осипла чуть, лапти дырявы. Ничего, пройдёт. Да и вам ли, барин, обычаев батюшки не знать? Рабочие люди нужны ему, тунеядцев не держит. Кому невмочь трудиться, тех живьём взглянув на меня, Лукерья осеклась. А мне-то, хоть я и мужа схоронила, барин, помирать нельзя. Как дети-то? Кому нужны будут? Мои-то уж выросли, всех переженила, да я сирот соседкиных взяла. Померла она Бог весть отчего. Живот схватило у неё, слегла да через три дня концы отдала. Может, грибов не тех каких-то съела, не знаю.
Жаль, что я тогда был в Петербурге. Будь я здесь, непременно помог бы. Благое дело ты сделала, Лукерья. Ты не работай много, коли расхворалась. Пускай девушки вон лучше трудятся.
Да толку-то от них? Неумёхи, одни женихи на уме. Языками работают больше, чем руками-то, посетовала Лукерья.
Взглянув на девушек, мы увидели, что они оставили работу и оживлённо шептались между собой. Нестор направился к молодым крестьянкам, и я последовала за ним. Заметив приближение молодого барина, девушки снова схватились за тряпки.
Как вас зовут, любезные? заложив руки за спину и чуть нахмурив брови, спросил Нестор.
Прасковья, не отрывая от хозяина восхищённого взгляда, ответила одна.
Фатинья, глядя в пол и густо краснея, ответила другая.
Превосходно. Моё имя, я думаю, вам хорошо известно, воздержался от представления Нестор. А это Юлия Александровна. Скоро она хозяйкой вашей станет. И коли работать будете скверно, будет строго вас наказывать. Не так ли, сударыня?
Я послушно кивнула, однако не смогла придать своему лицу сердитого или даже серьёзного выражения. Но крестьянские девушки уже не на шутку испугались.
Смилуйтесь, барин! Не губите! взмолилась Прасковья. Чем прогневали, скажите, исправимся, работать будем! Но не продавайте! От семьи не отрывайте! Я у родителей одна, другие в детстве ещё померли все!