Не переставая смеяться, Людовик отошёл от окна. Взмахом головы он откинул назад длинные пряди волос и ещё плотнее запахнул халат, после чего вышел в ванную комнату.
Пролог. Часть 2. Королевский Совет
Утро. Первая неделя апреля. Лувр, Зал Королевского Совета
Шум толпы смолк в мгновение ока, как только за спиной герцога де Невиля захлопнулись тяжёлые дубовые двери зала заседаний Королевского Совета. Постояв с минуту у порога, герцог вынул из-за рукава камзола большой платок, обшитый дорогим кружевом, неторопливо вытер им лоб и виски, после чего глубоко выдохнул и оглядел присутствующих. За громоздким овальным столом, занимавшим всю центральную часть зала, уже сидели несколько человек из числа министров, интендантов и советников, но кресла самого короля и королевы во главе стола пустовали.
Мой дорогой герцог, проходите же! И нет, вы не опоздали! маршал де Грамон с широкой улыбкой показал на пустые стулья рядом с собой. Вас тоже одурачили эти шутки с часами?
Не то слово, дорогой Грамон! Не то слово! Оболванили!
Вынужденный признать себя сбитым с толку, де Невиль позволил бы себе ещё несколько цветистых выражений, но сдержался, чтобы не дать повода для колких шуточек де Грамона. Тихо бормоча проклятия в адрес неизвестных злодеев, он уселся на обычное место за столом, оказавшись напротив герцога де Грамона и прямо лицом к лицу с герцогом де Креки.
Как это странно. Я слышал, что нынче утром остановились часы в личных покоях короля. А также в Большой приёмной, проговорил де Грамон, задумчиво потирая подбородок. Что вы об этом скажете, милейший герцог? обратился он к де Креки.
Обычно живое и выразительное лицо дипломата в это утро выглядело бледным и застывшим, подобно маске. Не поворачивая головы, сухо и с нарочитым спокойствием он ответил де Грамону:
Совпадение, да и только. Всё это не стоит внимания и не является темой, заслуживающей отдельного обсуждения в Королевском Совете.
Да как же! Ведь это не первый случай за три дня, не прекращал свои рассуждения де Грамон. Совпадения ли? Может быть, это чей-то преднамеренный розыгрыш? А может, чего хуже, за этим кроются чьи-то злонамеренные интриги. Узнать бы, кому и зачем это понадобилось. А вы что думаете по этому поводу, монсеньор кардинал?
Сразу несколько человек прекратили тихие разговоры и одновременно повернулись в сторону кардинала Мазарини, который занимал почётное место во главе стола на противоположном краю от кресел короля и королевы. В воцарившейся тишине сановники и министры с вопросительным ожиданием, написанным на их лицах, воззрились на кардинала.
Простите, что вы только что спросили, любезный герцог?
Оторвавшись от чтения, Мазарини положил перед собой письмо с донесением и посмотрел на де Грамона. Он прекрасно слышал весь разговор и, к тому же знал, о чём говорили во дворце вот уже три дня, и, конечно же, был в курсе происходящего. Но вместо того, чтобы удивлять остальных скоропалительными догадками, кардинал предпочёл сделать вид, будто всё время был погружён в изучение сводок, доставленных ему из Фландрии, и прежде, чем отвечать самому, послушать, какие соображения высказывали по поводу внезапной остановки часов в разных частях дворца другие сановники.
Не кажется ли вам, монсеньор, что за всем этим стоит чей-то преднамеренный умысел?
Де Грамон не счёл для себя зазорным уточнить вопрос и с насмешливым прищуром смотрел на кардинала. Ему было любопытно и интересно узнать мнение Мазарини. Не общие фразы, которые хитрый сицилиец сформулирует в качестве дипломатичной отговорки, а то, о чём тот предпочитал умолчать, оставив его при себе в качестве козырного туза в рукаве.
Тяжёлые двери снова распахнулись, и в зал заседаний вошли несколько высокопоставленных вельмож из числа королевских советников, занимавших высокие должности при дворе. Среди них появился и обер-камергер королевского двора граф Франсуа Онора де Бовилье де Сент-Эньян, а следом за ним секретарь по иностранным делам господин Юг де Лионн маркиз де Френ сеньор де Берни. Едва только эти почтенные господа успели занять пустовавшие стулья за овальным столом, как дежуривший у входа гвардеец широко распахнул обе створки дверей и громко, раскатистым басом объявил:
Её величество, королева Анна Австрийская!