Наверное, сегодня она должна отработать дневную смену за вчерашнюю ночь.
Па, ты же знаешь, что будет, продолжает Сэвен. Он ее побьет, она его выгонит. Потом он снова вернется и снова скажет, что изменился. Только в следующий раз я не позволю ему поднять на меня руку.
Ты можешь в любой момент переехать к нам, говорит папа.
Знаю, но не могу же я бросить Кению и Лирику. Этот придурок такой долбанутый, что может и их побить. И плевать он хотел, что это его дочери.
Ладно, отвечает папа. Только ничего ему не говори. Если он к тебе полезет, скажи, и я разберусь.
Сэвен кивает и переводит взгляд на меня. Потом открывает рот и, зависнув так на несколько секунд, произносит:
Мне очень жаль, что это случилось, Старр.
Наконец хоть кто-то озвучил то, из-за чего над всеми нами нависла туча. И по какой-то причине сейчас это так для меня важно, будто признал он сам факт моего существования.
Спасибо, говорю я, хотя сочувствия не заслуживаю. Его заслуживает семья Халиля.
Какое-то время слышно лишь, как потрескивает на сковороде бекон. Такое ощущение, что на лбу у меня наклейка «Осторожно: хрупкое!» и все решили, что лучше не испытывать судьбу и молчать, чем сболтнуть что-то, что меня сломает.
Но хуже тишины нет ничего.
Сэвен, я твою худи одолжила, бормочу я. Случайная фраза, но и она лучше, чем ничего. Синюю. Правда, маме пришлось ее выбросить Кровь Халиля Я сглатываю. На худи его кровь.
О
Всю следующую минуту мы снова молчим.
Потом мама поворачивается к сковородке и хрипло произносит:
Бред какой-то. Совсем ребенок Он был совсем еще ребенком.
Папа качает головой.
Парень и мухи бы не обидел. Он такого не заслужил.
Так почему его застрелили? спрашивает Сэвен. Он агрессивно себя вел?
Нет, отвечаю я тихо.
Я пялюсь в стол и вновь чувствую на себе пристальные взгляды.
Он ничего такого не делал, говорю я. Мы ничего не делали. У Халиля даже пистолета не было.
Папа медленно выдыхает.
Народ здесь с ума сойдет, когда узнает.
Весь район уже обсуждает это в твиттере, замечает Сэвен. Я еще вчера видел.
Твою сестру упоминают? спрашивает мама.
Нет. Пишут: «Покойся с миром, Халиль», «Нахер полицию» и все такое. Не думаю, что им известны какие-то подробности.
А что будет, если они всплывут? спрашиваю я.
Ты о чем, малыш? хмурится мама.
Там были только мы и коп. Ты же знаешь, как бывает. Такие вещи показывают по телику по всей стране, а потом свидетелям угрожают, на них охотятся копы и все такое.
Я не позволю ничему подобному случиться, говорит папа. Никто из нас не позволит. Он переводит взгляд на маму и Сэвена. Нельзя никому говорить, что Старр была там.
Даже Секани? спрашивает Сэвен.
Даже ему, отвечает мама. Пусть лучше остается в неведении. Пока мы будем просто молчать.
Я видела, как это происходит раз за разом: чернокожего парня убивают только за то, что он чернокожий, и начинается ад. Я всегда постила в твиттере посмертные хештеги, репостила фотографии на тамблере, подписывала петиции и твердила, что, если нечто подобное случится на моих глазах, я буду кричать громче всех и сообщу всему миру о происшедшем.
И вот оно случилось, а я так боюсь, что даже не могу открыть рта.
Я хочу остаться дома и смотреть «Принца из Беверли-Хиллз», мой самый любимый сериал. Кажется, я все серии знаю наизусть. Сериал ужасно смешной, а еще местами похож на мою жизнь. Даже песня из заставки как будто обо мне[17]: гангстеры задумали недоброе, устроили переполох в нашем районе и убили Наташу, а мои родители испугались, но отправили меня не к тете с дядей в богатый район, а в дорогую частную школу. Хотелось бы и мне оставаться собой в Уильямсоне, как это делал Уилл в Беверли-Хиллз.
А еще если я останусь дома, то смогу поговорить с Крисом. После вчерашнего злиться на него глупо. Кроме того, можно позвонить Хейли и Майе девчонкам, которые, по словам Кении, моими подругами не считаются. Отчасти я понимаю, почему она так говорит. Я никогда не приглашаю их к себе. С чего бы? Они живут в небольших особняках, а мой дом просто небольшой.
В седьмом классе я совершила ошибку и пригласила их к себе с ночевкой. Мама разрешила нам красить ногти, не спать всю ночь и есть столько пиццы, сколько влезет. Всё должно было быть так же весело, как у Хейли. (Мы до сих пор иногда остаемся у нее на выходные.) Тогда я пригласила и Кению, чтобы наконец-то потусоваться всем вместе. Но Хейли не пришла: папа не отпустил ее на ночь в «гетто», о чем я случайно узнала из разговора родителей. Зато пришла Майя, но вскоре попросила предков ее забрать, потому что за углом началась какая-то разборка и выстрелы очень ее напугали.