Не понимаю.
Ну, это вроде внутреннего голоса. Иначе говоря, того, кем я хотел бы быть.
И
Он сказал, что мы с ним смотрим в одном направлении, но с противоположных точек зрения.
Как это?
Очень просто. Мы оба смотрим вверх. Но он уже прошёл то, что мне предстоит пройти, и знает то, что мне ещё только предстоит узнать. А это значит, что он и я обо всём судим по-разному.
Сын, ты говоришь загадками.
Мама, сколько раз я изменял прекрасному и возвышенному ради, как мне казалось, ещё более прекрасного и возвышенного! Что за лукавый путал мои мысли и заставлял начинать, как школьника, всякий раз сначала? Ты помнишь, как я тяжело болел от всего этого, едва не потерял веру в самого себя.
Ты вернулся к тому, с чего началась твоя жизнь к художеству.
Да, мама, да! Это стало равносильно прозрению слепца.
Сынок, тебе скоро исполнится тридцать лет. У тебя есть работа, тебя уважают, в этом я не раз убеждалась, наблюдая тебя в храме. Когда-нибудь ты порадуешь меня и женишься на хорошей девушке.
Мама опустила голову, чтобы Венедикт не приметил набухшие на глазах капельки слёз.
Главное, знай, я всегда с тобой. Хоть немного от меня теперь помощи, но
Мама, да ты у меня!.. Венедикт обнял мать так же крепко, как она обнимала его в детстве.
Он помнил её объятья жаркие любящие клети. Как хорошо было высчитывать минутки, наблюдая поверх маминых рук за секундной стрелкой на часах. Вот непоседа вскарабкалась вверх и подбежала к цифре «12». Мама, мамочка, держи меня ещё! Но вот захват слабеет, и клеть разваливается. «Мама, зачем ты меня так рано отпустила!» щебечет маленький Венечка, раздумывая, заплакать ему или улыбнуться.
И теперь он, держа мать, краем глаза увидел те самые часы и ту самую секундную стрелку. Она подбиралась к цифре «12», как тридцать с лишним лет назад!..
«Пора», усмехнулся Венедикт и расцепил руки, недодержав мать в объятьях до полной минуты секунд десять. Женщина будто прочитала мысли сына и, улыбнувшись, сказала:
Зачем же ты меня так рано отпустил?
6. Армейская школа жизни
Несмотря на всю схоластику армейского времяпровождения, служба не прошла даром для Венедикта. До деталей разработанное противостояние отдельно взятой личности и общей системы подавления (основы армейского распорядка) в течение двух долгих лет вразумляло Венедикта особым образом.
Подобно обратному току в электротехнике, особенностью армейского воспитания является никогда не догадаетесь! обучение человека эффективному поведению в экстремальных условиях цейтнота. Ежедневная практика выживания учит принимать наилучшее решение в самых провальных ситуациях. Этакий бытовой армейский блицкриг. Должностные и личные отношения с младшими и старшими командирами, со старослужащими, алчными до человеческого позора, с соратниками по призыву, пугливыми на окрик командира, учат солдатика отстаивать право на продолжение жизни, какой бы стороной ни повернулась к нему служба.
Несмотря на двухгодичную сутолоку и моральные «кривотолки» армейских дней, Венедикт задолго до возвращения домой задумал во что бы то ни стало продолжить учёбу в институте.
Тихо вдвоём с мамой отпраздновав долгожданный дембель, на утро следующего дня Веня оделся по форме и отправился в институт. «Хочу учиться!» отрапортовал он декану профильного факультета.
А раньше о чём думали, молодой человек? декан не был настроен на служебные поблажки.
Дураком был, ваше высокопревосходительство, гаркнул Веня (фолит, опять фолит этот житейский выскочка!).
Вот, значит, как, замер декан (как тот физик на приёмном экзамене), и чем же вы подтвердите серьёзность ваших намерений?
Прошу мне верить, ответил Венедикт, других подтверждений не имею.
Декан уступил напору Венедикта и восстановил его в праве учиться в блистательном МИФИ. Со своей стороны наш герой, как нельзя лучше, оправдал сказанные им слова, став единственным на курсе круглым отличником.
Предваряя вопрос читателя о причине столь разительной перемены в учебном настроении Венедикта, скажем так: «Армия!»
Как армия?.. переспросит озадаченный читатель.
А что же ещё? улыбнётся в ответ автор. Единственное, что разделяет Веню-пофигиста и Венедикта-отличника два года непрерывного сражения с армейской действительностью! Да-да, из долговязой и заносчивой размазни, как из детского пластилина, армейские уставные (и неуставные) отношения вылепили достаточно цельную личность (однородную благородную массу), способную управлять собой в критических ситуациях (например, при сдаче экзамена) и из окружающего негатива извлекать личную пользу!