Кассий! К госпоже гости!.. Проходи, малец.
Рене нервно вздохнул: неужели он так молодо выглядит, что носить ему уничижительный эпитет до конца роли? Но язвить ответно не стал: в двухметрового широкоплечего Хальца, без труда поместилось бы два Мароя, если сложить их пополам, а это богатырь, разозлившись, сделал бы не без удовольствия. Его простоватый характер прекрасно был знаком Мариэль.
Управляющий Кассий незамедлительно возник у порога, узнал имя гостя и исчез на несколько минут в лабиринте коридоров древнего замка. Рене рассматривал знакомую обстановку, но впервые выпал шанс сделать это, как разрешается скучающему незнакомцу, неторопливо трогая интересующие поверхности и проверив своим задом мягкость мебели для ожидающих.
Сирра Элоиза появилась на мгновение позже Кассия, тот не успел и слова сказать гостю. Шлафор с двумя большими пуговицами, неформальная одежда отдыхающих магов, и слегка растрёпанная причёска говорили о том, что женщина спала или же находилась дремотном состоянии, когда её побеспокоили. Дальнейшая сцена напоминала встречу матери, потерявшей надежду увидеть возвращение своего сына живым с длительной битвы, так машинально подумал Рене.
Женщина, тяжело дыша, замерла наверху лестницы, прижимая руку к груди. Спустилась на несколько ступеней и вдруг заметно ослабла, опираясь на перила. Изображающая за её спиной полезную тень личная служанка Ойла недовольно придержала хозяйку за локоть, но Элоиза отмахнулась неловко и неожиданно быстро сбежала вниз.
Пришёл! Наконец-то пришёл! обхватила замершего оловянным солдатиком юношу и жадно воззрилась в лицо, зашептала. Покажи её! Покажи метку!
Рене перевёл взгляд на открывших рты Ойлу и Кассия, обнял женщину:
Я рад, что застал вас в добром здравии! сказал громко и добавил шёпотом на ухо. Сирра Элоиза, можем ли мы поговорить без свидетелей? Я покажу, но
Женщина тревожно обернулась и торопливо объявила:
Это сын моей хорошей знакомой Анны Анны
Марой, подсказал Рене. Интуиция фыркнула: при первом же расспросе сира Марсия его супруга стушуется и наговорит противоречивых фактов, запутается и только осложнит дело. Из Нортона.
Да, конечно! рассеянно подтвердила женщина, водя пальцами по левому плечу гостя. Ойла, прикажи приготовить мальчику что-нибудь перекусить после дороги
Идёмте в гостиную, подсказал шёпотом Рене, и женщина опомнилась. Гостю пришлось её поддерживать на лестнице, от радости сирра Элоиза совсем размякла.
«Тяжеловато с ней будет», подумал Рене не без досады, вспоминая все предыдущие волнительные события с участием матери Армана, легко впадающей в тревожность и истерику.
Поэтому, едва они оказались наедине, стянул кожух, закатал левый рукав котты и повернулся к сирре. Татуировка расползлась на плече, открывая метку Вестника. Слёзы облегчения моментально брызнули из глаз женщины, и она повисла на юноше, судорожно обхватывая его шею и голову пальцами:
Слава Владычице! Слава многоликой! отстранилась, ибо извечная тревожность требовала доказательств: Покажи ещё что-нибудь, что умеешь!
Несколько мгновений и светлые пряди падали на родное лицо сына. Элоиза ахнула, хватаясь за него ладонями и пытаясь найти ошибку, но даже ямочка на правой щеке от лёгкой улыбки всё было на месте. Слёзы облегчения полились из серых больших, как у Армана, глаз. Впервые стоя так близко к ней и имея возможность рассмотреть в мелочах, Рене поразился: насколько много сын позаимствовал от матери.
Глубоко посаженные глаза с выразительными подвижными бровями, детские припухлости на верхней части скул, рот и крупноватые верхние резцы, делавшие широкую улыбку особенной, длинные тонкие пальцы и худощавость это Арман унаследовал от матери. Тёмный волос, примечательный нос с лёгкой горбинкой, плотную шею и подбородок с почти незаметной ямочкой, высокий рост от отца.
С характером было сложнее определиться. Чувствовалась некая мягкость, которой с лихвой было у Элоизы, однако Рене не исключал, что сира Марсия с этой стороны он знал плохо, тем не менее чувство юмора скорее передалось по наследству от отца, чем от матери. Но и тут нельзя было судить окончательно.
Присядьте, прошу, он помог женщине опуститься на ближайшую кушетку. Сам полез в сумку за сухой рубашкой. Простите, мне нужно переодеться, я взмок, пока шёл.
Изучающий взгляд обнимал тело, пока Рене снимал котту до конца, натягивал сухую рубашку и снова поверх шерстяную котту.