«Даже в такую минуту она восхитительна», думал канцлер, заворожё́нно разглядывая девушку.
Я уверена, мой муж ни в чём не виноват, продолжала фрейлина. Это чудовищное недоразумение!
Я так и понял, подхватил советник по возможности сухо. Но факты есть факты. Против них не попрёшь.
Анна выдержала долгую и мучительную для обоих паузу. Оба понимали, диалог будет не простым, оба знали, победителей в этой дуэли не будет. И тогда фрейлина королевы решительно подняла вуаль, насквозь прошив канцлера вымученным взглядом, и перешла на «ты»:
Ты всегда говорил, выход можно найти из любой ситуации.
Где-то глубоко внутри Будраш усмехнулся. Он вдруг понял, что выиграл. Вот так быстро и просто, взял и выиграл. Да только сам выигрыш почему-то утратил желаемую прелесть. Осознание пришло внезапно: то, за что он дрался столько времени, ничего, в сущности, не стоит! От образовавшегося чувства брезгливости к себе тайный советник заговорил холодно и зло:
Я говорил, выход всегда есть, нужно только решить, стоит им воспользоваться или нет
Год назад я могла выйти за тебя замуж перебила Анна.
Но вышла за Даньку! отрезал маленький завистливый человек, и губы его завибрировали мелкой нервной дрожью.
Да, он, наконец-то, мог вытравить из себя всё, что накопилось за месяцы, полные самоедства и выжигающей ревности. Но увы! это вызывало лишь ещё больший прилив ненависти к себе самому и ко всему миру, в частности, причём ненависти яростной, звериной.
Каждый кроит свою историю сам. Если б король не сделал его премьер-министром, ты бы не вышла за него замуж. Может быть, вышла за меня, но продолжала бы бегать к нему на свидания и ВРАЛА БЫ МНЕ ПРО БОЛЬШУЮ ЛЮБОВЬ!
Кулак канцлера с такой тяжестью врезался в стол, готовый разнести его в щепки, что Анна вздрогнула и даже сжалась от страха, а тонкие пальцы побелели, стиснутые в дрожащий замочек. Однако, заскрежетав зубами, советник всё-таки взял себя в руки и отошёл к окну. Высказанное несколько облегчило тяжесть, лежащую на сердце, но совершенно не освободило мятущуюся душу.
«Ты всё ещё любишь меня, Будраш?» услышал он тихий голос со странным, не свойственным для девушки надломом и обернулся.
Анна медленно развязывала завязки на груди
* * *С раннего утра на дворцовой площади стучали топоры. По приказу тайного советника, плотники спешно сооружали эшафот. Даниил сидел в камере, прислонившись к стене, и в ожидании рокового часа отрешённо наблюдал, как по полу медленно ползёт пятно света, расчерченное на квадраты. Скоро должен был появиться тюремный священник, а потом Что будет «потом», кстати сказать, беспокоило опального премьер-министра во вторую очередь, ведь он ждал любимую женщину, а она всё не приходила. Он не мог знать, что Анну попросту не пускали к нему, ссылаясь на политику и прочую ерунду. Не понимал он и то, почему бездействует король. А ещё друг называется! И отчего в его судьбе не участвует Ольга тоже решительно не укладывалось в голове, они ведь земляки, одного роду племени! Всё представлялось какой-то глупейшей нелепицей! Словно бы ты разом оказался в пустыне, а вокруг ни души
Увы, не знал он и того, что пятьдесят человек признались в существовании заговора, и сам премьер-министр являлся их предводителем, что по крупицам сведений, получаемым от арестованных, король лично убедился, в существовании тайного общества, желавшего сместить его с престола. Но самое ужасное заключалось в другом, внутренне сопротивляясь фактам, Владислав был раздавлен тяжестью представленных доказательств. Оказалось, несколько человек, намеревавшихся вскрыть тайну сговора, были зверски убиты по приказу всё того же Даниила. Но ни премьер-министр, ни сам король Широкроссии даже не догадывались, что всё это было шито белыми нитками за последние девять месяцев, но шито столь ловко, что заговор, однажды вызревший в голове тайного советника, теперь обрёл столь реалистичное воплощение, что даже сам канцлер поверил бы в него, если б не знал наверняка, что это не так.
В полдень на площади собрались горожане. Весть о казни премьер-министра оказалась проворна, как куница, добравшаяся до жертвы. На балконе дворца, откуда прекрасно было видно место казни, присутствовала царствующая чета и свита. Анна сидела рядом с Ольгой вся в чёрном, и королева заботливо сжимала её руку. Чёрный шёлковый платок перебирал ветер. Будраш стоял в стороне и, сложив руки на груди, исподлобья наблюдал за занозой своего сердца, поражаясь стойкости её и холоднокровию. Бледность и круги под глазами от бессонных ночей перед казнью, были занавешены от мира чёрной вуалью. Фрейлина королевы давно выплакала все слёзы и теперь только чуть раскачивалась, вроде былинки на ветру.