С-стручок мне в бок! недовольно пробормотал Тук, пытаясь сообразить, как он мог так опростокукузиться? Второй раз угодить в ловушку, знать, что она может быть, всё проверить и всё равно вляпаться это откровенный перебор! Шпага выскользнула из ножен и дотянуться до неё было решительно невозможно. Оставалось пустить в ход кусаки, но сеть оказалась на удивление прочной, даже острый коготь отказывался резать её.
Хе-хе! донёсся до него саркастический похихик Пэка. Привет, собват по нессястью! А ты ещё спвасывал меня: «Говоил или не говоил?».
Но Тук не стал отвечать на справедливый упрёк, логично расстроенный сложившимся положением, и вскоре гнетущая тишина накрыла друзей безрадужным осмыслением перспектив грядущего возмездия.
Тук, Крошка миролюбиво нарушил воцарившееся молчание, а ведь я пости насол её
К-кого нашёл? не понял Тихоня.
Лосадку мою
К-как это?
А ты принюхайся Чуешь, сем пахнет?
Н-нет.
Ну, конесно! Ты же восол с тыла. А если бы ты восол, как но-мальный фурфык в ворота, то усюял бы её запах. Он-то и сыграл со мной злую сутку
З-значит, она жива?
Этого мне запах не фказал. Но фто она была тута факт
Повисла неловкая пауза.
Вечереет! нарушил молчание любитель почитать. Если не выберемся до п-прихода хозяев, наше дело кукузик
Не спорю Стать сей-нибудь субейкой, осень-но неохота.
И они хихикнули сначала коротко, а потом всё раскатистее и раскатистее в полном отчаянии от очевидной беспросветности сложившегося положения. А что тут ещё попишешь? Шуршики! Даже в критической ситуации, им только дай повод поёрничать!
Возможно, их, действительно, постигла бы печальная участь, если бы в лаз, проделанный Туком, вдруг не ворвалась Чернушка и не закудахтала, словно наседка по разбежавшимся цыплятам: она-де так и думала, эти разгильдяи во что-нибудь, да вляпаются! За нею в щель протиснулся Маленький Бло и, увидев незавидное положение друзей, удовлетворённо оскалился:
Да, шустрики, симпотно смотритесь! Если б не твоя курица, Тук, мы могли бы больше не свидеться.
Бло вскочил на вороную лошадку, ловко развернул её к воротам загона и хлопнул по крупу с такой силой, что та, взбрыкнув, сломала ограждение. Отлетевшие с грохотом доски обнаружили ещё парочку ловушек, которые в мгновение ока были обезврежены. Тук ещё подумал, почему сам не дотумкал до этого? Это же так просто, как два плюс два! Однако к ним на помощь пришёл Маленький Бло, а этому вольному охотнику опыта не занимать за плечами не одно тысячелетие! Выхватив шпагу, тот одним движением рассёк канат, державший сеть с Тихоней, от чего Чернушка чуть не снесла ещё одно яичко, ибо, грохнувшись с приличной высоты, хозяин тут же утратил дар речи. И птичка занервничала: всё ли ладненько с её «истребителем разбойников»? Когда же тоненький писк вновь огласил конюшню, радости пернатой бестии не было предела. С Пэком же пришлось повозиться. Всякий раз люди придумывают всё боле изощрённые ловушки, и та, в которую угодил Кроха не исключение. И всё же в мире существует магия! Бло извлёк из басетки16 хитрую округлую штучку с удлинённым носиком, чем-то похожую на махонькую лейку, капнул содержимое на цепь, трижды плюнул и, упрятав «штучку» обратно, пробормотал древнее заклинание, отчего кольца в месте плевка начали угрожающе раскаляться, не на шутку перепугав висящего. Когда плавящийся металл стал подбираться к его заключённой в капкан конечности, беднягу совершенно покинуло чувство юмора, так что вскорости он обмяк, превратившись в тряпочку, полощущуюся на ветру. Впрочем, кольца лопнули, не коснувшись топа шуршика. Но об этом Крошка узнает, придя в себя несколько позже. А пока, вернув друзьям свободу, Маленький Бло пожелал Тихоне доброй дороги и, пришпорив вороную, растворился в надвигающихся сумерках. Тук же от души надавал Пэку по мордасам, приводя собрата в чувство, и когда тот, очнувшись, обнаружил лапу целёхонькой, счастью его не было предела! Позвякивая остатками цепи, сорвиголовы покинули разорённую конюшню и, уходя огородами, вскоре затерялись в дебрях ковыля.
Там Тук откопал горшок с похищенным жарки́м. И хотя варево остыло совершенно, на исходе дня оно показалось друзьям истинной благодатью. Чернушке досталось просо, которым Пэк с избытком набил карманы в одном из курятников, зная, что друг непременно похвалит его за заботу о верной птахе. Ещё налётчики пришли к единодушному мнению, что выяснено главное: лошадь белой масти жива, а стало быть, поиски были не напрасны! Пэку, конечно, взгрустнулось от того, что потеряшка предпочла ему прежних хозяев, и всё-таки от абсолютнейшего разочарования спасало то обстоятельство, что в отместку ими был учинён знатный погром, сарай с соломой погорел ясным пламенем, а самое главное горшку с вкуснятиной были сделаны ноги, следовательно, миссия, вне всякого сомнения, удалась, и «летопись измен» теперь непременно пополнится ещё одним абзацем о делах праведных, духу всеобщего равновесия угодных!