Тем и примечателен, что из Нагорного тоннеля? переспросил я.
Не только
Иван прислушался к тому, что делалось за стеной, подошел к двери и прикрыл ее. Голоса и музыка стихли.
Более двадцати лет назад мы вели изыскания в Якутии вдоль Неверского тракта, сказал он и пояснил. Его зовут еще «Якутский тракт», или «АЯМ», то есть Амуро-Якутская магистраль. Большей частью он пролегает в зоне вечной мерзлоты и не имеет твердого покрытия. Зато по сторонам множество горных выемок, откуда берут грунт для укрепления дороги. Их и предстояло обследовать на участке тракта от Томота до Нагорного. Но случилось так, что нас подвела техника. Выражаясь языком шофера: «полетел» коленчатый вал.
Поломка произошла около Алдана. Один из опорных пунктов на АЯМе. Крупный центр золотодобывающей промышленности. Казалось, где как не в Алдане достать коленчатый вал. Особенно такому пробивному малому, как наш шофер Олег. Но, нет! Даже через своих собратьев-шоферов «достать» коленвал ему не удалось. Я тоже обошел несколько ремонтных мастерских и с тем же результатом.
Коленчатый вал к ГАЗ-66
Один старый завгар объяснил ситуацию популярно:
Говорят. «Деньги, как талант. Когда их нет, их так-таки нет!» И коленчатый вал он здесь дороже денег.
Пришлось телеграфировать на базу экспедиции в поселок Тындинский. Но пока там раскачались, пока нашли, пока доставили лето кончилось! Сначала зачастили дожди и на вершинах гор лег снежок. А потом наступил всем хорошо знакомый промежуток погожего времени. Последние восемь-десять дней, за которыми непогодь, снег, конец полевых работ. Но эти восемь-десять дней небо синее-синее, безоблачное. Солнце, как латунный диск. На него даже смотреть не больно. А холодно по-зимнему, особенно когда ветер с гор.
Обстановку понимали все: и техник-коллектор Юра, молодой высокий баскетболист со стрижкой «бобрик», впервые попавший в экспедицию, восторженный, трудолюбивый и исполнительный, хотя иногда и невпопад; и шофер Олег, бывший таксист и мотогонщик, с травмами и переломами, залеченными, а потому забытыми, охотник и рыболов, весельчак и жизнелюб, особенно когда дело касалось женщин.
В эти последние погожие дни, а работы предстояло выполнить немалые, мы работали как слаженный механизм. Перегон Остановка Раскопки Отбор образцов Замерзающими на ветру пальцами, я вел записи в дневнике. Потом опять перегон, расчистка, опробование, описание Горные выемки на гранитных массивах обнажали перед нами разрезы красно-бурых дресвянников и кирпично-красных глин. Выветрелые метаморфизованные породы чаровали лиловыми, зелеными, бурыми узорами, завихрениями, слоями, линзочками и пропластками. Реликты молодых осадочных пород выглядели песками, желтовато-оранжевыми, слабо уплотненными. Они накапливались десятки, сотни миллионов лет, в другие эпохи, при другом климате, но сейчас объединялись единым понятием строительные материалы! Когда кончался день, а осенние дни, к сожалению, короткие, я засыпал, едва успев проглотить ужин.
Жили мы там же, где и работали в машине «ГАЗ-66» с крытым кузовом. Спали, когда в фургоне, а когда в палатке, в спальных мешках, разумеется.