Значит, не укокошил!
Да, а ещё там ходят такие же странные Много!
Тоже без головы что ли? ужаснулась Антонина.
Те с головами, но они как будто Ну мёртвые что ли, замялся Димка, косясь на Степана. Вдруг застеснявшись, он отпил из чашки и кашлянул. Некоторые там почти голые, в лохмотьях. Белые все какие-то, раненые, с синяками, как после драки Рук у одного нет! Страсть такая! Что вообще за хрень с ними случилась?! Димка хотел матернуться покрепче, но замолчал.
А что за люди? Знаешь кого-то? подумав, спросил старик.
Наших не видал. Ходят группами, в дома не заходят. Здесь пока мало, на дальней улице, что к лесу прилегает вот там человек двенадцать точно было, Сивашов наморщил лоб, припоминая.
Голые и не мёрзнут? предположила Антонина. «Моржи» что ли какие?
Вот сам не знаю! Не жмутся и не прыгают, стоят себе и стоят.
Узнать бы, чего хотят, может поговорить. Только осторожно надо, а то вдруг они такие же, как тот, безголовый Невменяемые.
Нужно попробовать, Димка смущённо почесал шею. Вдвоём идти надо. Если там что-то серьёзное происходит, меня слушать не будут. А если с Ильичом пойду, то уже, как ни крути, авторитетное мнение будет.
О чём говорить с ними собираешься?
Да чёрт разберёт Надо сперва начать, а там разберёмся.
Погоди, куда это ты собрался его тащить? На какое такое собрание с голыми людьми? забеспокоилась Антонина, поняв, куда клонит Сивашов. Не пущу! Нам вообще уезжать скоро!
Тем более! Посмотреть надо бы. Мало ли что
Больные они или «моржи» так и пусть себе ходят сколько влезет, а нам уезжать. Не впутывай его, он и сам себе приключений найдёт!
Тоня, старик поднялся и мирно кивнул жене, надо сходить. Тут, видишь, дело необычное. Нельзя уезжать, не разобравшись.
Добегаешься ты!
Мы быстро.
Да что с вами сделаешь! Сговорились уже, не иначе! Идите. Только осторожнее, Антонина устало отмахнулась.
Может, ты с нами хочешь? вдруг предложил Степан.
Нет, мне вчерашнего хватило.
Всё будет хорошо. Мы издали посмотрим и вернёмся!
Тока это! Вооружиться нужно! с набитым ртом промычал Димка, запихивая в рот очередное печенье.
Второй лопаты нет. Грабли хочешь? Но с ними не очень удобно.
Нож может какой дашь?
Лучше нож!
Во, самый раз! Тащи! Мне бы ещё штаны какие-то, а то я свои порвал, пока к вам лез. Несолидно в рваных идти! Вдруг что! посетовал Димка, показывая дыру на брюках, в которой виднелась худая волосатая нога.
Обалдел? Ты только посмотреть собирался. А теперь и нож, и штаны подавай! Чего ещё надо? резко заметила Антонина Матвеевна, поднимаясь.
А чего? Нож для защиты, если что деда твоего оборонять стану, забурчал Сивашов. Если там собрание какое, так приличным буду. Постою рядом красивым. Ну баб Тонь, дайте мне брюки, холодно же, в дыры задувает. На время. Я ж отдам потом!
Да ну, неужели?
Рация нужна, чтоб связь держать. Если что случится, чтобы подмога была, осмелев, но на полном серьёзе сказал Димка.
Рация! хохотнул Степан. Шпион! Вместо рации у нас Тоня.
Сивашов тоже заржал и сунул в карман ещё пару печенья.
Вы сбрендили оба! в сердцах всплеснула руками Антонина.
Да пусть и так. Мы, может, открытие мировое сделаем! важно заметил Димка и допил чай. Так что ты, баб Тонь, обидное не говори пока, придержи напотом.
Антонина выразительно покрутила пальцем у виска. На её лица была такая гамма переживаний, что не нужно было ничего добавлять.
Штаны-то дашь, а, баб Тонь?
У него нет лишних брюк, сухо отказала старушка. Только треники.
Ну и ладно. Пусть треники немного расстроено кивнул Димка и доел варенье, подгребая его ложкой прямо в рот.
Степан гремел ящиками серванта. Достал огромный нож самоделку, выточенный на станке из листа металла. Нож был старым, немного поеденным рыжей ржавчиной. Носик у него давно скололся, но более грозного оружия для предстоящего похода нельзя было найти.
Старик с довольным видом покрутил ножом, а потом вручил Димке:
Постарайся не потерять.
Мужчины покидали дом в полной боевой готовности. Выпроводив закадычных друзей, Антонина села за стол, обхватила голову руками и закрыла глаза. Второй день в жизни происходило то, чего не могло быть в принципе. Никаких объяснений, кроме тех, что придумывали они сами, не было. И это казалось самым тревожным. Становилось не по себе от понимания, что может случиться дальше.