Дед Венедикт у нас в Маслятах был как бы учителем. Только здесь учителей много, а дед Венедикт один всё знал.
У вас там было что-то вроде школы? И историю преподавали?
Нет. Да Я беспомощно развела руками. Просто взрослые всегда заняты, и детей днём отводили к старикам. Они нас учили читать, писать, рассказывали про всё. И про то, как раньше было тоже. Чаще дед Венедикт, но и другие были. Бабушка Сима больше с девочками занималась, а у бабушки Риты был компьютер, и она нам показывала, как с ним работать.
У вас и компы там были? впечатлился Дэн. А где вы брали электричество?
Мне опять пришлось напрягать память.
Ну Из таких чёрных коробок. Их привозили откуда-то.
Наверно, это были аккумуляторы? Ладно, неважно. И что вам ещё рассказывал дед Венедикт про то, что раньше было?
Всякое. Он старый, сам жил ещё, когда были эти времена безбожья.
Что?! Ему сколько лет?
Много. Я подумала и твёрдо добавила: Сто.
Сто? Дэн недоверчиво уставился на меня. Ты уверена?
Да. Папа говорил: «Венедикт, тебе сто лет в обед, а ты детей электробритвой пугаешь».
Дэн опять захохотал, запрокинув голову.
Я подождала, пока он успокоится, и подытожила:
Вообще я про это всё мало знаю, только то, что уже сказала. Нам больше нравилось слушать про рыцарей, принцесс и драконов.
Подожди. Улыбка слетела с лица Дэна. Ваш дед Венедикт рассказывал, что раньше были драконы?
Ну да. Я удивлённо посмотрела на него. Были, совсем давно. Их скелеты и сейчас находят. Нас тут возили в музей, и я видела.
А, динозавры! Дэн с облегчением хлопнул себя по лбу и задумчиво добавил: Всё-таки как-то систематизировать учебный материал вам там не помешало бы.
Я хихикнула, потому что вспомнила, как однажды мой папа разговаривал с дедом Венедиктом о том, что детям нужно хоть какое-то подобие учебной программы, но тот лишь отмахивался. Тогда папа повернулся ко мне и спросил: «Мышка, что делают люди в море?» И я важно ответила, что они там плавают на подводных лодках и ходят на абордаж. Дед Венедикт затрясся от смеха, а папа, воздев руки к небу, снова начал доказывать ему, что нельзя пичкать детей информацией без всякой системы.
Я собралась уже рассказать этот случай Дэну, но решила отложить до другого раза. Куда больше мне сейчас хотелось довести до конца историю нашей с Яринкой ночной прогулки. На всякий случай я немного подождала, не спросит ли меня Дэн ещё про что-нибудь, но он молчал.
Так вот, решилась продолжить я, а ещё мы видели звездопад. Звёзды вдруг начали падать часто-часто, и мы загадали желание. Ну а потом стало холодно, ещё больше росы выпало, и пришлось возвращаться. Платья мы почистили в туалете, утром погладили, и никто ничего не узнал.
Шустры! одобрил Дэн. Только надеюсь, вы не собираетесь превратить такие прогулки в привычку?
Я уклончиво повела плечом, но, к счастью, интерес Дэна переключился на другое.
Дайка, скажи, вот вы с подружкой говорили про Бога на небе. А у вас в деревне в Бога верили?
Я помолчала, припоминая.
Да мы про такое почти и не разговаривали. Мама иногда говорила «о господи», когда сердилась. Дед Венедикт рассказывал, что Бога придумали в старину, чтобы пугать людей грехами. А папа как-то сказал, что существует высший разум, только он ничего никому не запрещает, потому что ему до нас дела нет.
Ну а сама ты об этом что думаешь? Дэн сорвал длинную травинку и теперь крутил её в пальцах.
Я вспомнила бессонные ночи, которые наверняка бывают у всех. Такие ночи, когда ты лежишь не шевелясь, смотришь в темноту и гадаешь зачем я? Откуда я? Где я была, пока не родилась? И где буду, когда умру? А всё остальное, всё, что вокруг, зачем и откуда? А что было, когда ещё ничего этого не было?
Я? Мне кажется, что где-то кто-то всё-таки есть. Большой и самый главный. Но не такой не тот, про кого написано в Библии.
А какой?
Ну такой Я не знала, как выразить словами то, что чувствовала, поэтому встала и раскинула руки в стороны. Вот такой, везде! Такой большой, что он никогда не станет делать то, о чём рассказывал батюшка Афанасий. Потому что оно слишком маленькое для него.
На этом поток моего красноречия иссяк, и я снова села.
Дэн спросил, тихо и осторожно, будто не хотел меня пугать:
Так тебе не нравится то, что пишут в Библии. Почему?
Потому что Я привычно хотела подобрать вежливые слова, но, вспомнив, что говорю с Дэном, а не с батюшкой и не с Агафьей, выпалила: Потому что это ерунда! Чушь свинячья!