Блин не открывается.
Ну-ка, Яринка встала рядом со мной, давай вместе Раз, два, три!
Мы дёрнули одновременно, и засов, неожиданно поддавшись, лязгнул так, что эхо отозвалось на лестнице. Испуганно переглянувшись, мы, не сговариваясь, юркнули в приоткрывшуюся дверь и тут же прижались к ней спиной, одновременно глянув вверх. Там, хищно нацелившись единственным глазом на крыльцо, висела камера видеонаблюдения.
Скользя вдоль стены, прячась в её тени, мы добрались до угла корпуса. Дальше оказалось ещё проще. По газонам, вдоль подстриженных кустов, служивших отличным укрытием, до прудика, а уже там рукой подать густые деревья. Возле пруда мы задержались. Здесь предстояло миновать широкое открытое пространство, которое захватывала одна из камер, пусть и находящаяся в отдалении. Теперь всё зависело от того, насколько внимательна охрана.
Присев за скамейкой, мы набирались решимости для последнего рывка.
Красиво как! вдруг шепнула мне в ухо Яринка, и я скосила глаза на неё.
Подруга, подняв голову, смотрела в небо. Там висела половинка луны и бежали рваные облака. В прорехи облаков выглядывали мерцающие звёзды.
Ты никогда не выходила ночью?
Нет. Яринка повела взглядом вокруг. Только в окно смотрела.
Я тоже огляделась. Такая привычная картина школа, стадион, корпуса, деревья и дорожки между ними, сейчас, в уютном жёлтом свете фонарей, выглядели таинственно, почти волшебно. Вокруг было тихо и пусто. Я только теперь услышала, что воздух вокруг заполняет стрёкот сверчков, а откуда-то издалека доносится странный низкий шум, в который вплетается ритмичный перестук.
Что это? Я подняла палец.
Яринка прислушалась.
Поезд где-то.
Поезд? Я раньше их не слышала.
Я тоже. Подруга пожала плечами. Днём их не слышно, наверно, из-за другого шума. Тут и шоссе из города недалеко.
Я не стала уточнять, что не слышала поездов не только днём, а вообще. Маслята находились слишком глубоко в тайге, где на десятки, а может, и сотни километров вокруг не проходили железные дороги. Конечно, поезда мне не раз доводилось видеть в кино, но там они звучали совсем по-другому. Сейчас же звук поезда, постепенно затихающий вдали, почему-то вселил в моё сердце странную печаль. И я прислушивалась к нему, пока Яринка не нарушила затянувшееся молчание:
Ну что, рванули?
А? А давай. На раз-два-три?
Уповая на то, что у охранников в их караулке есть занятия поинтереснее, чем неотрывно пялиться в мониторы, транслирующие изображение с камер видеонаблюдения, мы кинулись к деревьям с такой скоростью, на какую только были способны. Я успела увидеть, как в неподвижной воде прудика, не отставая от нас, мчится половинка луны и как отсвет фонарей играет на огненных волосах бегущей рядом подруги, а потом деревья и кусты надвинулись на нас, окружив спасительной темнотой.
Есть! азартно шепнула я, прижимаясь к стволу ясеня.
Погоди радоваться. Яринка настороженно оглянулась. Если кто нас видел, сейчас прибегут.
Не прибегут. Как всегда, близость леса и свободы будоражила мою кровь и о плохом не думалось. Пошли!
Я привычно заскользила между деревьями, Яринка двинулась за мной. Луна просвечивала между ветвей и листья, её свет пятнами и полосами ложился на траву, и полной темноты не было. Бетонный забор впереди тоже белел отражённым лунным светом.
Здесь, сказала я, останавливаясь. Сейчас смотри, как полезу я, и лезь следом.
Может, у Яринки и не было такого богатого опыта карабканья по деревьям, как у меня, но она не сплоховала и спрыгнула на землю по ту сторону забора почти сразу за мной. Спрыгнула, выпрямилась и огляделась.
Ну вот, с гордостью произнесла я, поведя вокруг рукой, мой лес!
В лунном свете было видно, как трепещут Яринкины ресницы, а ноздри возбуждённо раздуваются, втягивая запах сосновой коры и свежесть ночной росы.
Кру-у-уто! наконец выдохнула она. Куда теперь?
Да хоть куда гулять! беззаботно отозвалась я и направилась прочь от забора.
Здесь деревья росли куда гуще, чем на территории приюта, лунный свет почти не пробивался между ветвей и листьев, поэтому идти приходилось медленнее. Но и торопиться было некуда. Я впереди, Яринка за мной, мы осторожно двигались между стволов, не слыша ничего, кроме шороха травы под ногами. Оглядываясь, я видела, как подруга пробует кончиками пальцев деревья, словно хочет удостовериться в их реальности. Меня саму не покидало ощущение не то сна, не то воспоминаний о тайге. И, усиливая эти ощущения, добавляя в них нотку непонятной щемящей тоски, вдали снова застучал колёсами поезд.