Хог закутался в плащ, подбитый мехом, с благодарностью вспомнив предусмотрительность Эльфа. Альв и Рыжая остались в Верхнем мире, откуда им пока не было хода.
Хог огляделся. Он находился в каком-то глухом лесу совсем один. Дорн предупреждал, что такое может быть. Впрочем, северянин был рад одиночеству. Ему нужно было обдумать все, как следует, разобраться в своих мыслях. Хог огляделся еще раз и отправился туда, где легче всего было встретить человеческое жилье, — на восток.
Северянин вдохнул полной грудью. У него было странное предчувствие, что один он останется недолго, и от этого светлело на душе.
Неожиданно для самого себя Хог накрепко оказался связан с охотниками и почти считал себя одним из них, несмотря на то, что совершенно к этому не стремился и даже учеником не был.
Однако та компания, или команда охотников, с которой он имел дело в последнее время, северянину очень нравилась. Ему также нравилось, что ему радуются при встрече, жалеют о расставании (ребра от объятий Эльфа до сих пор болели, а жаркий поцелуй Рыжей...), что ему всегда помогут. Да и сами охотники весьма к себе располагали. Добрый и застенчивый Эльф, сильный и в то же время совсем еще мальчишка. Таинственный угрюмый Котик, оказавшийся верным соратником. Непредсказуемая ведьма Бенши, по воле которой он побывал конем. И, конечно, Рыжая...
А где-то еще были Нетопырь со своей ученицей, Волчонок, Ястребок, с которой он так и не подружился, но которую неплохо знал по рассказам ее соратников. И это далеко не вся команда, как он узнал из рассказов Дорна. Ласти и Дарни тоже неплохо было бы повидать. Интересно, что Стрелок скажет, увидев у него лук Котика. Да и Пиннар казался в свете последних событий не таким уж странным. Меч, с таким трудом захваченный у эльфов (эту часть Хог не мог вспоминать без улыбки), не мешало бы вернуть, хотя очень не хотелось. За недолгое время владения северянин успел привыкнуть к клинку.
К вечеру Хог понял, что оказался вовсе и не в такой уж глухомани — он вышел на дорогу. Снег был здесь расчищен, а повозки торговцев продолбили в мерзлой земле глубокие колеи. К полуночи дорога вывела усталого путника к городу.
Ночью никто не стал бы открывать ворота для одного человека, исключение не сделали даже для припозднившегося купеческого обоза, которому пришлось расположиться лагерем перед городскими воротами в ожидании утра.
Хог нашел себе ночлег у палаток купцов, от них он узнал, что город, в который они стремятся попасть, называется Нальфхор. Северянин мысленно присвистнул, так далеко на запад его еще не заносило. Между тем следовало подумать и о другом. Обещанных за волкодлаков денег Хог так и не получил, а того, что у него оставалось, от силы хватит на неделю житья в какой-нибудь захудалой гостинице. Можно было продать что-нибудь ценное, например лук или меч, но Хог Хогарсон никогда бы не опустился до такого.
Оставалась еще одна возможность, и о ней северянин думал до самого утра.
Ворота открылись еще затемно, и люди, ютившиеся всю ночь у костров, поспешили по обледеневшим улицам в город.
Хог, справившись у стражников о недорогом трактире, где можно было бы снять комнату, отправился по главной улице, стараясь не пропустить указанный переулок.
Он почти завернул за угол, когда что-то на вывеске трактира заставило его обернуться. Северянин недоуменно остановился и глядел трактир. Судя по всему, здесь с его кошельком делать было нечего. У входа стояла пара мордастых вышибал и придирчиво оглядывала прохожих. Трактир как трактир. Хог еще раз осмотрел на вывеску. Прямоугольный лист железа был расписан настоящим мастером. На вывеске стоял человек в плаще и шляпе, одной рукой он опирался на посох, а в другой держал большую кружку пива.