- Теперь сделаешь нечто вроде затычки там, где из бутыли с касторкой будет выходить трубка, и к ней, к затычке, прикрепишь стальной провод в два с половиной метра длиной. Затычка должна сидеть плотно. Но если я тяну провод, затычка выходит и масло течет по трубке к насадке на выхлопной трубе. Это понятно?
- Понятно... Завтра?
- Хорошо, только рано, скажем в семь... и, если все будет добротно, сто крон премиальных вот к этим.
Я протянул ему банкноту и клочок от мятой корки авиабилета с черным маслянистым отпечатком кружка выхлопной трубы.
- Внутренний диаметр насадки. Сделай этот... как его...
Этих двух слов на эстонском я не знал.
- Затяжной хомутик, наверное, - сказал умник очень чисто по-русски.
Бесцветные, почти оловянные глазки ничего не выражали.
- Именно, - ответил я на великом могучем и родном для обоих. - А теперь постучи, пожалуйста, аккуратненько молотком по листу, чтобы прогнулся ровнее...
Алюминиевый лист я приставил к спинке водительского сиденья, поверх натянул сразу оба передних чехла. Подогнал кресло под себя, несколько раз сильно, упираясь ногами, вдавил в него спину. В общем, сходило.
Мои швейцарские "Раймон Вэйл", аксессуар, вполне достойный традиционалиста, бонвивана, жуира, баловня судьбы и женщин - пошлейшие слова не мои, а Марины, - показывали одиннадцать десять. Через двадцать минут следовало появиться на перекрестке, где асфальтовый лохусальский проселок вливался в Палдисское шоссе. Мы договорились с Мариной, что встретимся там, когда она повезет Рауля с причала домой в Пирита.
Рауль, зайдя за джип "Рэнглер", спустив джинсы едва ли не до колен, вертел желтую дырку в сугробе, не обращая внимания на проскакивавшие мимо автомобили, в которых женщины, разглядев, в чем дело, не успевали отвернуться, и пьяненько посмеивался. Видно, загрузка товара прошла гладко. И он в очередной раз получил заверения, что она состоялась в последний раз, поэтому легче стало на душе...
Рауль сделал вид, что собирается выпустить остатки на бампер моего "Форда".
- Прыгаю в твой агрегат! - крикнул он. - Марина меня изничтожит за кураж... Действительно!
Она приоткрыла дверь джипа и, улыбаясь, помахала рукой в варежке.
- Езжайте прямиком домой, я заверну в супермаркет!
- Дорогу в Пирита знаешь? - спросил он, крепко пахнув спиртным.
- Через Таллинн или вокруг?
- Давай вокруг, глаза бы мои не смотрели на все эти извивы...
- Как лодка?
- Лодка?
- Ну, да, лодка. "Икс-пять"...
- Действительно! Блеск один, - сказал он. - Даже сортир устроен, не то, что на "ершах"...
- "Ершах"?
- Советские подводные лодки серии ща-триста-три, водоизмещение тринадцать тонн, производство перед войной, разрезали и переплавили в шестидесятых... Едва всплывем, выход наверх - и гнездились, спустив штаны, рядком, повесив жетоны на леер. Жетоны сдавались при возвращении. Невозвращенный означал, что испражнявшегося забыли при погружении... Действительно! Люк полметра. Ветром вдувало назад. Был у нас движок, так он нарочно упустил жетон в море, когда снимал с леера...
- Движок?
- Действительно. Механик значит, молдаванин по имени Дечибал Прока. Классное имя? Он в офицерское общежитие, приманивая хлебцем с солью, завел на третий этаж лошадку. Коридор там был узкий, так что конягу матросики выносили потом задом наперед на руках.... А ещё из ресторана в Палдиски прихватил стул и поставил на автобусной остановке для дамы. У него на такси не осталось деньжат... Страшно гордился, что самый старый лейтенант на подводном флоте, и, когда его вознамерились представить к очередному званию, появился на построении в тапочках. А его приятель, врач, из солидарности срезал со змеиных рюмок, которые на погонах, змей и оставил только рюмки... Еще был адмирал Попов по прозвищу Мишка Квакин, очень походил на хулигана из кино "Тимур и его команда".