Прока был вахтенным офицером, замешкался с отдачей рапорта, адмирал заорал: "Ты хоть знаешь, кто я?" Движок на тыканье обиделся и заявил: "Адмирал Квакин!"... Меня разжаловали из капитанов третьего ранга. Потом опять произвели. На совещании вышел спор с одним поплавком, и Квакин подвел итог дискуссии так: "Прав Бургер, потому что он дважды капитан третьего ранга!"
- Что значит поплавок? - спросил я.
- Всякий в надводном составе... Включите фары. Тут так полагается...
Из растянувшейся над морем тучи, напоминавшей крокодила с изогнутым хвостом, порывами посыпались хлопья снега.
- Снежинки - это дождевые капли, которые летают, - сказал Рауль.
- Что?
- А мы... А мы - покинутые птицами деревья. Мы высохли. Никто не взлетает с наших ветвей. Какая гадость, как стыдно... Пьем, профукиваем время!
- И нам по тридцать пять лет, в этом возрасте Наполеон был уже давно генералом, - подхватил я. - И Нельсон, став адмиралом, обесчестил леди Честерфилд...
- Честерфилд - сигареты. Ее звали леди Гамильтон, - сказал Рауль. - А откуда ты это процитировал?
- Пьеса какая-то или кино, не помню. Вроде твоего бреда... Я хотел поддержать тему... Тебе нужно опохмелиться.
- Это не бред, это стихи... мои. Впрочем, все одно!
- Скажи, Рауль, - спросил я, - среди твоих знакомых нет таких, которые приметили бы в городе новичков... скажем так, из мясников. Классных мясников. Мочил, как их теперь называют.
Он повернулся на сиденье всем корпусом.
- Действительно! Вашего генерала в штатском грохнуть, что ли, вознамерились? А почему об этом у меня спрашивается?
Я пожал плечами.
Рауль стащил с головы фетровую кепку и уткнулся в неё лицом.
Круто приняв к обочине и притормозив, я выскочил из "Форда" и обежал машину, чтобы открыть ему дверь. Но Рауль, вывалившись на обочину, уже стоял на коленях, цигейковый воротник его брезентовой куртки сотрясался вслед за спазмами в желудке. Снежинки садились на белобрысый ежик и налитый кровью загривок.
- Минутку, действительно, - шамкнул, преодолевая спазм, Рауль. Отойди...
Я ушел к багажнику, открыл его и прикинул, где закреплять бутыль с касторкой, как протянуть патрубок и стальной проводок. Сумки с инструментами не оказалось, и я подумал, что придется просить дылду из котельной ещё и монтировать устройство. Вспомнил с досадой, что не спросил, как его зовут.
- У тебя есть платок? - спросил Рауль.
- Бумажные салфетки...
Я достал две из пачки, которую принесла накануне вместе с рюмками Марина.
- Поехали, - сказал он. - Слава богу, вся гадость из меня вышла...
- Круто было?
- Действительно, - ответил он. Опустил боковое стекло, поглубже вдохнул и снова поднял.
В зеркале заднего вида выброшенный белый комок салфетки закрутило в снежном вихре и унесло под колеса серого "Фольксвагена Пассата". Его водитель, выжидавший, пока мы останавливались, у обочины, опять пристроился метрах в пятидесяти за нами. Кто-то топорно, не потрудившись использовать хотя бы метель для прикрытия, садился на хвост.
Помолчав, Рауль сказал:
- Про блатных не знаю... А друзья из начальников говорили, что готовится прочесывание по пригородам. Предупредили, чтобы я особенно не шевелился недельку-другую. Поосторожничал с клиентами... Неприкасаемые начальники опасаются, что я кого-то, кто выше их, притяну к причалу, а стало быть и к ним... Сообщаю как другу.
- Информация стоящая?
- Прошлым ноябрем вместе отмечали пятую годовщину учреждения Эстонской береговой стражи. Источник высокий... Стража получила распоряжение усилить наблюдение за побережьем. Возможна высадка группы в три-четыре человека с целью совершения то ли диверсии, то ли банковского ограбления, то ли налета на инкассаторов, то ли того, другого и третьего сразу. Так он сказал... Босс стражи.
- Диверсии?
- Вроде этого, так он сказал, не я...
- А эти твои основные клиенты - кто?
- Перекупщики ножек Буша, ха-ха...