Палёнов ничего не ответил и опять уставился на заросли. Виталик похлопал Паленова по плечу, пожал руку Скорику и, развернувшись, разболтанной походкой поспешил вслед за скрежещущей ванной и тщедушным лысоватым очкариком.
Скорик проводил взглядом Виталика. Скрежет затихал и как бы сжимался. Собравшись с духом, Скорик спросил Паленова:
Ну, ты это как себя чувствуешь? и с опаской посмотрел на оцепенелого приятеля. Тот что-то пробормотал, все так же глядя перед собой.
Что-что? наморщив лоб, Скорик вслушался, пытаясь разобрать Палёнова.
Ненавижу сказал Палёнов, словно обращаясь к зарослям. И Скорик невольно откачнулся и отодвинулся от непонятного Палёнова.
Ненавидишь? Ты это о ком? Кого это ты так?
Колорада, Паленов проскрежетал зубами.
Колорада? в замешательстве переспросил Скорик и еще дальше отодвинулся от Палёнова.
Его самого, сказал Паленов и опять что-то забормотал, заклокотал горлом. Скорик вытаращился на Паленова. Его так и подмывало, быстро встать и уйти. Но он как будто врос в скамейку или его парализовало.
Внезапно Палёнов дернулся и затрясся, его лицо вытянулось и исказилось.
Что с тобой? встревожился Скорик и посмотрел в ту сторону, куда вытаращился Паленов По тротуару шла девочка в серых брюках и серой пиджаке. В руке она держала скрипичный футляр.
Расти картошка большая-пребольшая, расти картошка большая-пребольшая, торопливо забормотал трясущийся Палёнов, с ужасом глядя на девочку с футляром. Расти картошка! А-а-а! прокричал Палёнов, вскочил со скамейки и кинулся прочь, размахивая руками. Поднявшись, потрясенный Скорик посмотрел вслед Палёнову.
Когда Палёнов исчез за углом дома, Скорик захромал к себе домой. Он чувствовал себя так, словно и его закопали на заброшенной даче.
9
Аглая нагрянула ближе к полудню.
Ты чего это на звонки не отвечаешь? с порога накинулась она, пронизывая Скорика подозрительными глазами.
Какие еще звонки? Скорик нервно почесал затылок, глядя под ноги. Наверное, опять телефон заклинило. Телефон у него был еще тот, со стертыми кнопками и облезлой панелью. Но звонки от Аглаи до Скорика дошли. Правда, он не стал отвечать, надеясь, что Аглая махнет на него рукой и отстанет.
Так ты говорил с ним?
С кем это? Скорик замер.
С Володей, рассердилась Аглая. С кем же еще?
Тяжело вздохнув, Скорик машинально провел ладонью по затылку и кивнул.
И что он? Аглая впилась глазами в смущенного Скорика.
Да ничего особенного, пробормотал Скорик, глядя в пол.
Он хотя бы сказал, где он голову так повредил?
Скорик покачал головой, не решаясь посмотреть Аглае в глаза.
А что же он тебе тогда сказал?
Расти картошка большая-пребольшая. Пусть тебе хватит солнца и воды, сказал Скорик и болезненно поморщился, словно проглотил что-то кислое или словно у него заныли зубы.
Повисла гнетущая тишина. Аглая вытаращилась на Скорика. Он сжался и понурился. Аглая покачала головой и поежилась словно от сквозняка.
Расти картошка Его на ней совсем замкнуло. Только ее и жрет.
Поди жареную? предположил Скорик и сглотнул. Вспомнил, что с утра ничего не ел.
Если бы! Так ведь он сырую! Сырую жрет! в сердцах сокрушенно проговорила Аглая. Вдруг она задумалась, вытягивая и скашивая рот, поводя носом; она стала похожа на мелкого грызуна.
Большая-пребольшая, пробормотала Аглая. Она прищурилась и кончиком языка облизала обветренные губы. Может, это и к лучшему.
Что к лучшему? спросил Скорик, недоуменно помаргивая.
Проговорившаяся Аглая спохватилась, вспыхнула и сердито посмотрела на Скорика
Как же мне все это достало! сказала она и выскочила за порог.
Скорик захлопнул дверь и облегченно выдохнул. Горло сжала судорога. Во рту пересохло. Сильнее чем поесть, захотелось накатить.
10
Уже больше недели Палёнова словно подменили. Он редко выбирался из дома. А выбравшись, тихо и неподвижно сидел на скамейке и смотрел в одну точку. Он напоминал картофельный куст, а не человека. Ночью он больше не ломился к Аглае, словно напрочь забыл о ней. А днем не матерился на весь двор и не клянчил у всего двора мелочь, чтобы поправить пошатнувшееся здоровье. Все недоумевали и гадали, что такое произошло с Палёновым.