А что со мной было? Я просто думал, то ли действительно он ничего не помнит, то ли тщательно пытается что-то скрыть.
Флаури решительно заявил:
Как поездка в Даллор-Кур? Что ты там узнал?
Поездка? Какая поезд потупился Мадо, увидев, как недоверчиво смотрят на него братья.
Понимаете, глухо вымолвил он, я не могу ни слова сказать о случившемся.
Флаури резко оборвал его:
Может тебе помочь? коварно спросил он.
Нет, нет! Я бы с радостью вам все рассказал, но я не могу ничего с собой сделать. Как только я начинаю об этом думать, у меня тут же пропадает дар речи! Язык немеет! Я не могу говорить, понимаете?! Не могу написать руки отказываются повиноваться, почти простонал Мадо.
Что-то не совсем понимаю! скрестил на груди руки Флаури.
Я лишь могу сказать, как выехал из Веорны и Все Больше ничего, с отчаянием произнес новый староста деревни.
Да, запахло либо идиотизмом, либо колдовством. Без того или другого здесь явно не обошлось, надменно подбоченившись, вымолвил Флаури.
Я предпочитаю второй вариант, говоря куда-то в стол, положил голову на ладони Мадо.
Чувствую, от него мы ничего не добьемся. Ответы надо искать в Даллор-Куре, подытожил Джорджио, и Флаури уныло согласился.
Только будьте осторожнее, произнес на прощание староста. Мне кажется, совсем недобрые вещи творятся!
Братья покинули дом, таивший в себе великую тайну. Ниточка тянулась в Даллор-Кур, к наместнику Дорвену.
«Надеюсь, он не будет молчать!» задумчиво кусал губу Флаури.
Добраться до второй столицы Алакорна не составляло особого труда. Грунтовая дорога, часто извиваясь, как огромная песчаная змея, между холмами и лесом, никуда не расходилась, провожая путников прямо до городских ворот. Весь путь занимал не более двух часов, если добираться вместе с торговцами на их телегах. На лошадях же можно успеть и за час.
Отправляться решено было утром на следующий день, поскольку Джорджио должен явиться на учебу в Академию. Никто не знал, каким будет их визит к наместнику, допустят ли их пред его ясные очи. Простые граждане не могли даже с большим трудом пробиться на разговор с правителем. Надежда существовала, и отступать в таком случае братья не умели.
Флаури сложил в потертый дорожный мешок немного припасов: ароматных лепешек, пару небольших кусочков копченого говяжьего мяса и фляжку воды. Не на неделю ехать, но провизия лишней не бывает. Как следовало из записей отца: «Отправился на охоту, и вот уже пятые сутки брожу по бескрайнему лесу. Запасов, что взял на два дня, только-только хватило. Хорошо хоть вообще что-то положил тогда в мешок, иначе давно мой труп глодали бы падальщики. Если в ближайшее время не отыщу воду, быть беде! Странный какой-то лес. Ни птиц, ни зверей. Даже ручья захудалого нет. Прям знал, что охота не выдастся», провизия никогда не бывает лишней.
Он надел тунику, прицепил к широкому поясному ремню выкованный давным-давно отцом боевой длинный клинок. Не видавшее сражений лезвие мягко отливало на свету радужными отблесками. Добротно сработанная рукоять была надежно обмотана крепким кожаным ремнем. Флаури гордо, словно у него сейчас в ножнах висел меч самого Фар-Фалиена, направился к конюшне, где его уже ждал Джорджио, выводя коней из стойла.
Ты чего это, раскрыл рот Джорджио, на войну собрался?
Последние дни моей жизни показывают, что с оружием будет намного безопаснее, буркнул тот.
Брат лишь пожал плечами.
Флаури вскочил на Сириуса и оглядел окружавшую его местность, будто запоминая каждую деталь, каждый дом и улочку, каждую животину, что лениво мотала головой в загонах, разъехавшуюся от дождей местами дорогу.
Он вдруг увидел себя лет в восемь, жизнерадостного, неугомонного мальчишку, который неустанно прыгал и носился целый день по двору; вот и мама, развешивающая чистое постиранное белье на веревки; а вот приветливо размахивающий руками, вернувшийся из Даллор-Кура отец
Отец
Флаури почувствовал вдруг несильный толчок в плечо:
Уснул, что ли? удивленно смотрел на него Джорджио.
Флаури только отмахнулся, глянул на серебряную монету и вновь поднял голову, пытаясь разглядеть картины прошлого, но все исчезло безвозвратно. Он сунул серебряник в карман и повернулся к брату. Тот недоуменно смотрел на него.