Голос по ту сторону захрипел:
Кто такие? Ни черта не вижу! последние слова были произнесены еле слышно, моргающие глаза исчезли из прорези. Видимо, смотрящий пытался протереть их, но тщетно. Снаружи стоял непроглядный полумрак.
Гарот!!! Открывай! Это Флаури и Джорджио! Нам нужно поговорить с Мадо! улыбнувшись, сказал старший из братьев.
Что вы хотите от него? Он сейчас не в настроении с кем-либо разговаривать, и просил его не беспокоить! гаркающе отозвался Гарот.
Мы не будем его беспокоить, а просто с ним поговорим! буркнул Флаури.
Я уже сказал! Нельзя! гнул свое Гарот.
Ты не говорил нельзя! выразительно сказал Джорджио, и братья рассмеялись.
За дверью воцарилось молчание, словно Гарот вспоминал произнесенные им слова.
Просто открой дверь, Гарот! уже серьезнее проговорил Джорджио.
Уйдите, негодники! никак не хотел поддаваться слуга.
Джорджио внезапно весь побагровел.
«Что-то не так с этим старикашкой!» мелькнула мысль.
Эта дверь крепко держится на своих петлях, Гарот? Выдержит двух лошадей? нашелся вдруг Флаури.
Дверь хоть и казалась достаточно массивной, но запиралась она на две жалкие задвижки, которые не выдержали бы даже добротного рывка. Что уж там лошади. Флаури и Джорджио прекрасно понимали, что за это их могут запереть на несколько суток за решеткой, для начала заставив приколачивать эти хлипкие замочки. Но иначе старика Гарота, похоже, было не уговорить. Он знал, что от этих двоих можно ожидать чего угодно вспомнить только беззубого Грена.
Отступитесь, разбойники! Безобразие! Защелкали замки, дверь со скрипом отворилась, и на пороге показалась всклокоченная физиономия старого слуги.
Он работал здесь уже лет тридцать. Начал еще при Ленноре, заядлом охотнике, что был загрызен волками. Повидал на своем веку и работу Джолла, так рано ушедшего к Вратам Очищения держать ответ перед Великим Фар-Фалиеном. И не видать ему, похоже, спокойной жизни на старости лет.
Вид Гарота не внушал братьям оптимизма: растрепанные седые волосы ниспадали на узкие и костистые плечи, недовольное лицо с проседевшей щетиной выражало явное желание выпороть обоих как следует, да положение не позволяло. Мятая белая сорочка, наскоро одетые кожаные портки и отсутствие обуви Гарота застали беспокойством еще во сне. Он лишь отчаянно покачал головой, когда Флаури и Джорджио беззаботно улыбаясь, прошмыгнули мимо него и проследовали к кабинету старосты. Старый слуга не успел даже ничего возразить. А ведь в его обязанности входило проводить пришедших и доложить об их появлении. Лишь отчаянно махнув рукой, он зашаркал ногами в сторону своей комнаты.
Мадо, сумрачно уставившись невидящим взглядом в стену, сидел в кресле старосты и ничуть не шелохнулся, когда распахнутая дверь с грохотом отскочила от стены и захлопнулась за буквально влетевшими в кабинет братьями. Он что-то все время беспорядочно бормотал, не отрывая глаз от невидимой точки на стене.
Взгляд его был совершенно пустым и безжизненным; таким может обладать, например, дух или демон из потустороннего мира, но не живой человек.
«Может, он двинулся умом?» невольно подумал Флаури, подходя ближе к столу.
В полумраке комнаты, освещаемой лишь дневным светом, пробивавшимся сквозь единственное мутное окно, было отчетливо видно, что Мадо чем-то напуган, скован незримыми цепями, не позволявшими ему того, что он всячески пытался сделать. Тонкие побелевшие губы беспрестанно шевелились, произнося странные и непонятные звуки.
Мадо, что с тобой? затормошил его Джорджио. Никакой реакции не последовало.
Старший брат скорчил недовольную гримасу.
Мадо! Он провел у него ладонью перед глазами, прищелкнул пальцами, но все тщетно.
В следующий миг рука Джорджио описала широкую дугу, и его кулак с размаху опустился на стол прямо перед Мадо. Находящиеся на столе чашки, ложки, чернильницы и другая мелочевка со звоном подскочили. Мадо встрепенулся, словно его вывели из гипноза, и стал бешено озираться по сторонам.
Завидев двух братьев, он протер покрасневшие глаза и негромко произнес:
Что вам угодно, друзья мои? Он говорил так, будто не было сейчас минутного оцепенения. А может и не минутного Кто знает, сколько он просидел в безмолвном раздумье.
Что с тобой только что было? заговорил Флаури.