Быстрым и точным движением бритвы Карми удаляет с предплечья молодого человека черную поросль волос и смахивает ее большим пальцем на пол. Затем смазывает открывшуюся кожу вазелином из маленькой баночки на столе.
Тебе раньше делали тату?
Да. Моряк не болтлив. Один раз. Его глаза вновь закрываются, будто только так он может видеть что-то позади Карми, за стенами, в разреженном воздухе, далеко от нас четверых.
Карми сыплет черный порошок на поверхность пластикового квадрата, затем втирает его в проколотые дырки. Проступают темные очертания орла. Резким движением он переворачивает пластик и плотно прижимает его к смазанному вазелином плечу моряка. Когда он легко, как кожуру с лука, снимает пластик, на коже остается контур орла разметанные крылья, крючковатые, нацеленные на жертву когти, мрачный, хмурый взгляд.
Ах! Мистер Томолилло поворачивается на пробковых каблуках и со значением смотрит на Неда.
Нед одобрительно приподнимает брови. Моряк позволяет себе слегка скривить губу. Для него это равносильно улыбке.
А теперь я покажу вам, Карми жестом фокусника берет одну из электрических игл, как можно девятидолларового орла превратить в пятнадцатидолларового. Карми нажимает кнопку на игле, но ничего не происходит. Ну, вздыхает он, не работает.
Опять? стонет мистер Томолилло.
Тут Карми вдруг осеняет, и он со смехом щелкает выключателем на стене. Теперь при нажатии игла жужжит и искрится.
Не было соединения вот в чем дело.
Слава богу! говорит мистер Томолилло.
Карми заполняет иглу черной краской со стойки.
Такой же орел за девять долларов, он подносит иглу к кончику правого крыла, расписывается только черным и красным. А за пятнадцать долларов можно любоваться сочетанием четырех цветов. Игла скользит вдоль линий, оставленных порошком. Черным, зеленым, коричневым и красным. У нас закончился синий, а то было бы пять цветов. Игла дрожит и издает шум, как пневматическая дрель, но рука Карми тверда, словно рука хирурга. Как же мне нравятся орлы!
Полагаю, это орлы дядюшки Сэма, замечает мистер Томолилло.
Черная краска стекает с руки моряка и капает на жесткую мешковину на его коленях, заляпанную, как фартук мясника, а игла продолжает движение, раскрашивая перья от основания до кончика крыла. В перьях пробиваются яркие красные вкрапления это кровь пузырится на черном фоне.
Люди жалуются, нараспев произносит Карми. Каждую неделю я слышу одни и те же жалобы. Есть что-нибудь новенькое? Мы не хотим только одного орла черного с красным. Поэтому я создал новое сочетание. Сами увидите. Роскошный цветной орел.
Орел теряется в разлившихся грозовой тучей черных чернилах. Карми останавливается, полощет в антисептике иглу со дна чаши на поверхность брызжет светлый фонтанчик. Затем он окунает в чашу круглую светло-коричневую губку и стирает краску с плеча моряка.
Из-под покрова окровавленных чернил проступает орел рельефный контур на влажной коже.
Ну, теперь смотрите. Карми вращает стойку, пока не доходит до зеленых чернил, и берет новую иглу с подставки.
Теперь внутренний взор моряка уносится еще дальше в Тибет, Уганду или на Барбадос, за океаны и континенты, подальше от капель крови в широких зеленых полосах, которыми Карми расписывает крылья орла.
Примерно в это время у меня появляется странное ощущение. От плеча моряка исходит сильный сладкий запах. Я отвожу глаза от красновато-зеленой смеси и упираюсь взглядом в корзину слева от меня. Там мирный мусор цветные конфетные фантики, сигаретные окурки, грязные скомканные салфетки «Клинекс», но тут Карми бросает поверх всего этого окровавленный кусок ткани. За силуэтами голов Неда и мистера Томолилло дрожат и подмигивают пантеры, розы и дамы с розовыми сосками. Если я упаду вперед или направо, то толкну Карми, он поранит моряка, иголка сорвется, и великолепный пятнадцатидолларовый орел будет испорчен. Не говоря уже о том, что я сама опозорюсь. Единственное, что остается, свалиться в корзину с окровавленными салфетками.
Теперь перехожу к коричневому цвету, слышится откуда-то издалека голос Карми, и мой взгляд вновь останавливается на окровавленной руке моряка. Когда рана заживет, цвета будут переходить друг в друга, сливаться, как на картинке.
Лицо Неда клякса из туши на лоскутном одеяле всех цветов радуги.