Шурка и сам понимает, что ничем данной ситуации украсить не может, и старается стать как можно незаметнее.Знаменитый поэт, несмотря на относительную свою молодость, широк, грузен, очень сутул, а голос его, при громоздкой его комплекции, неожиданно высок и тонок. И Женькины стихи он читает этим своим тонким голосом с профессиональным подвыванием на концах строк - совсем так, как читает обычно собственные стихи на эстрадах рабочих клубов.И Женька заслушивается: совсем настоящие получаются стихи!...В забавах, смехе и шутя Проводит время малое дитя И думает: "Уж коли зло пресечь, Собрать бы книги все, да сжечь".То Шура Князев. Коля Воронков Молчит, как будто глуп и бестолков.Шутить и он горазд - ведь нынче кто не шутит...Надо отдать знаменитому поэту должное - звук собственного голоса не гипнотизирует его нимало. Знаменитый поэт говорит:- Стихи - так себе. Кое-где правой ногой...И Клавдия Васильевна тут же признает что кое-где - правой ногой, конечно, но вот цитаты из Грибоедова очень уместны, например. И знаменитый поэт соглашается, что Грибоедов действительно писал неплохо.- А это что за шапка? - удивляется он.Оказывается, "шапкой" знаменитый поэт называет лозунг, который Женька по личному приказанию Лешки Мельникова переписывает из "Пионерской правды": "Поднимайтесь против отцов!.." Вообще-то лозунг длиннее был: "Поднимайтесь против отцов, срывающих производственные планы!", но про производственные планы у Женьки никак не лезло, приходилось сокращать.Поэту - сразу было видно - лозунг не понравился. Понятно: отец! Они с Клавдией Васильевной даже поспорили легонько. И Клавдия Васильевна, уже уходя, сказала Женьке:- Ты эту свою самодеятельность оставь! Пишешь - пиши как полагается, только людей смущаешь.А знаменитый поэт подсказал, как сделать: продолжить лозунг по нижнему краю листа. Это сколько работы заря прибавилось!..А когда поэт и Клавдия Васильевна ушли, Шурка послюнил карандаш и вымарал слова "то Шура Князев" и вообще все фамилии. Лучше бы он подождал, конечно, - Клавдия Васильевна в любую минуту могла вернуться. Но Женька ничего не сказала, потому что Шурке сразу стало легче. И вот сейчас они вдвоем могли бы очень хорошо поговорить - обо всем, с полным товарищеским пониманием: работа у Женьки все равно чисто техническая - лозунг этот дописывать. Все могло очень хорошо быть. если бы не Толоконникова! Тамарка выглянула из соседнего класса и закричала:- Шурка, а я щетку спрятала - попробуй найди!..И Шурка сразу же пошел, потому что дурак он, что ли, - раз его так зовут. А когда он зашел в соседний класс - в свой, шестой, где все они тогда учились, - то оказалось, что второй дежурный, Костя Филиппов, уже ушел, пока знаменитый поэт стихи читал. И значит, Тамарка нарочно тут канителилась и ждала Шурку, - это все Шурка очень быстро сообразил. Вот так, значит, его дела поворачивались. А когда Шурка нашел щетку и Тамарка тут же с хохотом кинулась ее отнимать, он вовсе был бы дурак, конечно, если бы не припер ее боком к стене что было силы. Тамарка охнула и тут же засмеялась ему в лицо крепкими, чуть вывернутыми губами.- Слабо тебе ко мне прийти, - вдруг сказала она, Шурка уже отпустил ее.- Это еще почему? - с трудом владея голосом, спросил Шурка. Губы у него дрожали.- Потому. Один тут за мной мазу дает, Витька с Пресни. Он сказал, в случае чего ребра переломает.Положим, Шурке плевать было на этого, с Пресни, - он так и сказал. А Тамарка еще подзадорила:- Ну да?- A ты думала...И прибавил, чтоб Тамарка завтра к пяти была готова. Он за ней зайдет, и они пойдут на каток Профинтерна. Шурка потом сам удивлялся, как быстро сообразил все это насчет катка.А Тамарка тихая стала, словно ни к кому и не лезла. Только платьице узенькое со всех сторон обдернула, чтобы не подумали чего, - всего и было-то...