Я староста, робко выступил пожилой крестьянин с длинной и седой бородой.
А священник где?
Из толпы выступил священник.
Здравствуйте, поздоровался следователь.
И вам доброго здаровьичка, ответил служитель культа.
Ведите в храм, посмотрим, что там произошло.
По дороге священник опять повторил уже известное:
Пришел утром, а дверь в храме взломана, вошел вовнутрь, а там икона исчезла. Прямо выломали из иконостаса.
Какая икона?
Николая Чудотворца. Древняя икона. Семнадцатый век.
Подошли к храму. Петр Андреевич распорядился:
Все остаются здесь, близко никто не подходит, вовнутрь тоже не заходит. Со мной войдут священник и староста. Остальные ждут, или вообще идите по домам. За кем надо, потом старосту пришлю.
Толпа несколько разочарованно остановилась. Словно все ждали чуда от приезда следователя: он приедет, подойдет к храму, и икона обнаружится, а тут велено по домам Но все же приказу подчинились. По внешнему виду храма, по тому, как крестится священник перед входом, Петр Андреевич понял одну важную вещь: храм и община старообрядческая. Конечно, Рязанская губерния не сибирская глубинка, куда переселились многие старообрядцы, но все же общины староверов можно было встретить и здесь. Следователь приступил к осмотру.
Первое, что он изучил, была входная дверь. Даже неопытному взгляду было ясно, что замок открыли не родным ключом, и даже не с помощью отмычки, а просто выломали топором или ломом:
Действовали, скорее всего, топором или фомкой, высказал предположение Петр Андреевич, подбирая и рассматривая щепки, которые валялись на полу.
Чем-чем? не понял староста.
Что ты не понял? удивился следователь.
Чем выломали? Топор это я понял, а фомка это что? Прозвище какое?
Ага, верно сказал прозвище. Воровское. Так воры называют небольшой ломик с загнутым концом. Им и ломают замки, запоры.
Следователь осторожно зашел в сам храм и посмотрел на пол.
Скажите, а как часто моют полы в храме? неожиданно спросил он священника.
Да каждый день после службы, удивленно ответил служитель культа.
И вчера служба была?
Была.
Полы вымыли после нее?
Обязательно.
А кто храм запирал?
Я и запирал.
А не обратили внимание, полы добросовестно были вымыты?
А какое это имеет значение? Ваше благородие, нашего заступника украли, а вы про полы Какая разница, чистые они или грязные? недоумевал растерянный священник.
Это имеет большое значение, несколько наставительно произнес Петр Андреевич. Вот видите. На полу явно видны чьи-то следы. Явно кто-то прошелся в больших сапогах. Вчера ночью был дождь. Был у вас в Кириловке дождь?
Да, был, охотно кивнул головой староста.
Сильный? уточнил следователь.
Не то чтобы сильный, но часа два моросил.
А нам, значит, только его остатки достались, в Касимове только немного землю смочило, заключил Железманов, а потом пустился в объяснения: Если вчера в храме прибрались, то кто мог оставить такие следы от грязных сапог, словно по лужам шел? Скорее всего, это сделал тот, кто похитил икону.
Так разве по этим следам виновного найдешь?
Конечно, личность установить трудно, но кое-что сказать можно, например, следователь пригляделся и сделал пару шагов в такт следам, а потом сделал вывод: Думается, что он немаленького роста, не меньше меня, это точно, а так может даже выше.
Подошли к иконостасу. Место, где была вырвана икона, смотрелось как язва на теле.
Тут тоже орудовали топором или фомкой, заключил Железманов, осматривая иконостас и поднимая с пола щепки. А потом спросил: Больше ничего не пропало?
Нет, все в порядке.
Вы уверены?
Уверен.
Все же вместе обошли весь храм. Железманов шел осторожно, внимательно смотря под ноги. Больше никакого беспорядка обнаружить не удалось.
У меня такое ощущение, что преступник шел именно к этой иконе. Причем, он четко знал, где она висит. Взломал замок, сразу прошел к конкретной иконе, выломал ее и ушел. Больше по храму даже не ходил, высказал предположение следователь.
Священник и староста удрученно молчали. А Петр продолжал выяснять детали.
У вас это единственная старинная икона? Мне полицейский унтер-офицер сказал, что она семнадцатого века. Так?