Вопервых, думаю, надо предупредить деревенского ксёндза, пусть уводит население, а вовторых, и нам надо быть готовыми покинуть деревню, ответил за всех Вяземский.
И расстрелять этого суккина сына ровно через три часа, если обстрела не будет! раздражённо пробормотал Розен.
Разрешите? спросил пленный.
Слушаем вас, ответил Вяземский.
Вчера эта батарея уже вела пристрелку, и ваш эскадрон попал под её огонь, один залп, четыре выстрела, я там был
Когда Вяземский переводил, офицеры хранили молчание.
Я, сказал пленный, обычный немец, доброволец германской армии и готов умереть в бою от пули противника, врага, но не от своей, это было бы глупо.
А должен был бы радоваться, прошептал поручик Рейнгардт командиру 3-го эскадрона ротмистру Дроку, что не выдал планов. Сам погиб, но при этом позволил уничтожить тыл противника и целый драгунский полк. Всё же его надо расстрелять, даже если он говорит правду.
Дрок посмотрел на Рейнгардта и ухмыльнулся.
Сашка! крикнул полковник. Вошёл Клешня. Налей ему пунша, дай закуски и выведи отсюда, только недалеко.
Вас сейчас накормят, перевёл пленному Вяземский.
Клешня взял пленного за локоть и вывел в сени, там усадил в самом дальнем углу, налил стакан пунша и пододвинул тарелку с колбасой.
Давай, немчура, подкрепись! сказал он и с другими денщиками стал переносить в светёлку чугунки́.
Офицеры ещё обсуждали слова пленного, но уже посматривали в сторону Клешни, как тот накрывает на стол. Это действие длилось не очень долго, всего лишь несколько минут, но они как заворожённые смотрели, как Клешня расставляет посуду, раскладывает холодные закуски, протирает и кладёт на стол приборы. Когда он выходил за следующим блюдом, офицеры переглядывались и строили восхищённые мины. Клешня поражал всех своими движениями, и никто не мог их разгадать: когда он чтото клал на стол, то впечатление было обратное, что он не кладёт, то есть поднимает, переносит и ставит, а, наоборот, что он скрадывает, и казалось, что вилка, нож или салфетка должны исчезнуть в его шевелящихся пальцах, а они вместо этого оказывались на столе. Как это получалось, никто не понимал. Сашка тоже этого не понимал, он ничего специально не придумывал, но ему нравилось, как танцуют и завораживают его пальцы, осторожно и хитро́, за эту рачью манеру и был прозван «Клешнёй». Старший приказчик у Тестова был очень расстроен и даже рассержен, когда узнал, что Сашка Павлинов подал прошение о поступлении в армию охотникомдобровольцем.
Ну что, господа, с праздником! провозгласил полковник Розен, когда стол был накрыт. Отец Илларион, начинайте.
Отец Илларион прочитал молитву, и офицеры приступили к обеду.
Что вы думаете обо всём этом, Аркадий Иванович? спросил Розен.
Я думаю, что от каждого свинства надо бы научиться оторвать свой кусок ветчины, это, Константин Фёдорович, такая восточная мудрость.
Не темните, Аркадий Иванович.
Да я и не темню, ваше сиятельство, промолвил Вяземский. Конечно, этот студент заслужил расстрела за такое предательство, однако война, ваше сиятельство, как мы уже поняли, далеко потеряла оттенок рыцарства, с которым мы начинали в августе под Гумбинненом, это уже другая война. Вспомните, как пулемёты выкашивают кавалерию, как на сенокосе сотнями.
Розен стал печально кивать.
Разве белый генерал мог такое предположить? продолжал Вяземский.
Да Михал Дмитрич хотя он был светлая голова, думаю, он быстро расставил бы всё на свои места.
Согласен, поэтому генерала Скобелева так все и ценили, не за одну только храбрость Вяземский был вынужден прерваться, потому что вошёл адъютант.
Прошу! обратился к нему Розен. Мы уже обедаем. У вас новости?
Мимо совершает променад рота пластуно́в, просятся рядом на ночлег, не будет ли каких распоряжений, господин полковник?
Вяземский вскинул глаза и произнёс:
Это очень кстати, Константин Фёдорович!
Розен посмотрел на Вяземского.
Это очень кстати, Константин Фёдорович! повторил Вяземский.
Да, да, конечно, пусть у нас переночуют, а заодно и накормить
Слушаю, господин полковник, разрешите исполнять? спросил Щербаков.
Исполняйте, голубчик. Розен махнул рукой и посмотрел на Вяземского, у того светилось лицо. Однако вы чтото задумали, батенька, нука поясните!