«Ни слова не сказал про пиво, мол, давай посидим, выпьем, а именно так: Нужно поговорить! Интересно, о чём? Почти два года не виделись», запыхавшийся Градов задержал дыхание, мысленно досчитал до пяти и только тогда направился в дальний зал.
Столик в углу, как всегда, занял Дмитрий, но был он не один. Некто в кожаной куртке, сидевший спиной к Градову, всем мощным телом навалился на стол, выдавая очевидный интерес к рассказу Ломова. Третий, незнакомый пожилой мужчина, переводил взгляд то на рассказчика, то на здоровяка в куртке. Его полное добродушное лицо выглядело растерянным. Стоявшая перед ним кружка пива была наполнена до краёв, даже пена не успела осесть.
«Ну хоть ничего не пропустил», подумал Градов, подходя к столику.
О, Василий Петрович, ты как раз вовремя! эмоционально, но без радостных интонаций пивного фестиваля в голосе воскликнул Ломов.
Мог бы и предупредить, что встреча выпускников, которых я не знаю, Градов сел на свободное место напротив пожилого мужчины. Познакомишь?
Да ты и так должен всех знать. Но я подумал, что настал момент всем встретиться лично, с паузой произнёс Ломов, не помешает! Юра Битюг, а это Семён Семёнович.
Горбунков7? не удержался от шутки Градов, пытаясь справиться с нервным ознобом.
Почти, ухмыльнулся Дмитрий. Ночной сторож в Артиллерийском музее. Если не забыл, то в той нашей истории тоже хватало драгоценностей.
Неужели ты нашёл «Слышащего сердце»?
Я нет, а вот кто-то снова начал его поиски. Послушай. Юра, давай сначала ты, а потом Семёныч.
Битюг откашлялся, нахмурил брови, подвигал небритой челюстью-утюгом и отхлебнул пива. Ломов же знаками показал официанту, чтобы тот принёс кружку и Градову. Рассказ бандита относился к эпизоду, когда в аварии погибли Овсепяны. Он подробно описал, как его банда пасла Эдуарда от банка до дачи и ждала в засаде, но так и не дождалась.
Улетел на полной скорости в песчаный карьер за Медным озером. Мы спускаться к машине не стали, чтобы не наследить. Хотя деньги терять было очень жалко: всё-таки квартиру на Невском не в каком-то Купчино продали!
Никаких следов не заметили? спросил Ломов.
Темно уже было. К тому же, как я сказал, к жигулям мы не подходили, постояли минуты две на краю обрыва и смотались. Но показалось, что к ним тянулись две полосы по песку, словно кто-то на лыжах спускался.
Так и бросили людей?! вырвалось нечаянное замечание у Семёныча.
А ты, папаша, думаешь, что мы их там ждали капучино попить? В тот раз нас кто-то опередил, и Эстет приказал найти киллера и по возможности деньги. Мы вышли на армянскую диаспору ничего. Потом ты, Дмитрий, подбросил тему с Баку. К азерам трудно было пробиться: сидят у себя на рынках, якобы кроме мандаринов их ничего не интересует. Но мы припугнули, что если разговаривать с нами не хотят, то есть много способов развязать языки. Короче, встречались на самом высшем уровне, в Москве. Их главный ну, знаете его под ним Черкизон8 и много чего ещё. Так вот он сказал, что его люди ни при чём, типа готов даже бабки возместить за квартиру, чтобы доказать непричастность. Но Эстет денег не взял. На том и разошлись, не отыскав концов. Что-то случилось? Чего вдруг кипеш три года спустя?
Неужели три года прошло? удивился Градов, выжидательно глядя на Ломова, заметив, что его тёмные волосы стали почти седыми, а лицо почти везде было изрезано глубокими морщинами.
«Добавить усы, и будет вылитый Панкратов-Чёрный! в который раз отметил сходство друга с известным актёром Василий Петрович. Вот только шутить Димка не умеет и взгляд у него, как дуло пистолета».
Ломов предложил поделиться новостями Семёнычу.
А что в музее слышно?
После убийства директора меня потаскали на допросы, но дело в итоге зависло, и всё затихло, по-военному приосанившись, начал докладывать сторож. А недавно посольство Турции обратилось к руководству провести закрытую экскурсию для дипломатов. Я к ним и пристроился. Так один турок очень любопытствовал насчёт холодного оружия, под видом байки рассказал за столом легенду о «Слышащем сердце».
А меня вызвали комитетчики, но не на Литейный, четыре, а в частном порядке, перебил сторожа Ломов. Интересовались, что мне известно про кинжал. Я им, конечно, не сказал, что именно я его принёс Шведову, но откуда-то пронюхали, что в ночь убийства бебут был у директора музея. С ними был турецкий атташе по культуре, он же офицер безопасности под прикрытием. Расспрашивал со знанием дела, намекал, что правительство Турции будет благодарно за помощь в поисках османского бебута. Я его спросил, почему они вдруг заинтересовались убийствами трёхлетней давности. Но он ушёл от ответа, наплёл что-то про бюрократию, общение по формальным дипканалам. Что-то случилось, но вот что именно? Чтобы Турция вышла на наших гэбэшников на правительственном уровне.