Курица, шербет и пирожные, ответил ребенок.
Бернат легонько шлепнул его и улыбнулся:
Беги домой. Поговорим еще.
Арнау прибежал как раз к началу ужина; он и двое младших детей Грау Гиамон, его ровесник, и Маргарида, на полтора года постарше их, ужинали в кухне. А двое самых старших, Жозеф и Женис, должны были отужинать наверху с родителями.
Прибытие гостей сделало Грау еще более нервным.
Я сам буду руководить всем, заявил он Гиамоне, когда начались приготовления к праздничному ужину, а ты займешься женщинами.
Но как ты себе это представляешь?.. попыталась протестовать Гиамона.
Однако Грау, не слушая жену, уже отдавал распоряжения Эстранье, толстой и очень наглой кухарке-мулатке, которая, склонив голову перед хозяином, исподтишка поглядывала на хозяйку, пряча улыбку.
«Как бы он хотел, чтобы я отреагировала? думала Гиамона. Он разговаривает не со своим секретарем, и не в гильдии, и не в Совете Ста. Неужели он считает, что я не способна позаботиться о гостях? Или он решил, что я не соответствую их уровню?»
За спиной своего мужа Гиамона попыталась навести порядок среди слуг и приготовить все так, чтобы празднование Рождества удалось, но Грау разошелся не на шутку, вмешиваясь во все, включая заботу о роскошных накидках гостей. Гиамона вынуждена была отойти на второй план, который уготовил ей муж, и ограничиться тем, чтобы улыбаться женщинам, которые смотрели на нее свысока.
Грау напоминал командующего войском на поле боя: он разговаривал то с одними, то с другими и одновременно указывал слугам, что они должны были делать, кому и что подавать. Однако чем больше он жестикулировал, тем более напряженной и неловкой становилась прислуга. В конце концов все рабы кроме Эстраньи, которая была в кухне и готовила ужин, стали следить за Грау, стараясь не пропустить его поспешных приказов.
Оставшись без присмотра, так как Эстранья и ее помощницы, отвернувшись от них, занимались приготовлением блюд, Маргарида, Гиамон и Арнау смешали курицу с шербетом и пирожными и, не переставая шутить, обменивались кусками. После этого Маргарида взяла кувшин с вином и, не разбавив вино водой, сделала большой глоток. Кровь мгновенно прилила к лицу девочки, ее щеки раскраснелись, а глаза стали блестеть еще ярче. Потом она потребовала, чтобы ее родной и двоюродный братья сделали то же самое.
Арнау и Гиамон выпили, стараясь вести себя так же, как и Маргарида, но закашлялись и с полными слез глазами бросились искать воду. Быстро охмелев, все трое начали смеяться без причины для этого им было достаточно посмотреть друг на друга, на кувшин с вином или на толстый зад Эстраньи.
Прочь отсюда! крикнула кухарка, услышав насмешки детей.
Дети, весело смеясь, бегом бросились из кухни.
Тсс! зашикал на них один из рабов, стоявших у лестницы. Хозяин не разрешает детям здесь находиться.
Но начала было Маргарида.
Никаких «но»! повторил раб.
В этот момент спустилась Хабиба, чтобы взять еще вина. Минуту назад хозяин посмотрел на нее горящими от гнева глазами, потому что один из гостей захотел налить себе вина, а вытекло только несколько жалких капель.
Смотри за детьми, напомнила Хабиба рабу, проходя мимо него. Вина! крикнула она Эстранье, не успев еще зайти в кухню.
Грау, боясь, что мавританка принесет обычное вино вместо того, которое следует подать, поспешил за ней.
Дети перестали смеяться и, оставаясь у лестницы, с любопытством смотрели на беготню, в которую внезапно включился сам хозяин дома.
Что вы здесь делаете? спросил Грау, увидев их рядом со слугой. А ты? Что ты здесь стоишь? Иди и скажи Хабибе, что вино должно быть из старых кувшинов. Запомни: если перепутаешь, я с тебя шкуру спущу. Детей в кровать!
Слуга бегом бросился в кухню.
Дети смотрели друг на друга, дурашливо гримасничая; их глаза искрились от выпитого вина.
Когда Грау снова побежал вверх по лестнице, они громко расхохотались.
«В кровать»? Маргарида бросила взгляд в сторону двери, открытой настежь, поджала губы и сделала большие глаза.
А дети? спросила Хабиба, когда снова увидела слугу.
Вино из старых кувшинов забормотал он.
А дети? повторила она.
Старые. Из старых кувшинов.
Где дети? настаивала Хабиба.
Хозяин сказал, чтобы ты шла укладывать их спать Он запнулся. Из старых кувшинов, да? С нас спустят шкуру