Не подкрашенный, не подкрашенный, отвечала Надежда Ларионовна, Костя сквалыжничать не станет, когда у него деньги есть, а теперь он с деньгами.
Она обернулась и увидала Костю.
Мерси, мерси, сто раз мерси, сказала она, улыбаясь, и сделала ему ручкой. Нате за это целуйте руку прибавила она и, протянув руку, ткнула ему ее прямо в губы.
Костя чмокнул, хотел поймать ее руку, дабы поцеловать еще раз, но Надежда Ларионовна отдернула ее и пробормотала:
Покуда довольно. Больше при посторонних не полагается. Остальное потом После доцелуете
Нравится ли вам, Надежда Ларионовна, ротонда? спросил Костя, млея от восторга.
Смотрите, смотрите, он на похвалу напрашивается! Ну, подите, я вас поглажу по головке. Паинька-мальчик, пай
Она сбила ему прическу и, топнув ножкой, прикрикнула:
Ну, что ж стоите, как обалделый! Садитесь, так гость будете. Курите папироску, сегодня вам дозволяется.
Костя сел. Тетка Надежды Ларионовны обернулась и сказала:
В Американских землях, говорят, когда входят, то со всеми знакомыми здоровкаются.
Здравствуйте, здравствуйте. Я, кажется, всем сказал:
здравствуйте, отвечал Костя, протягивая тетке Надежды Ларионовны руку.
Ничего вы не сказали, ну, да уж бог с вами. Слушайте, а когда же вы мне-то беличье пальто?.. Ведь и мне вы тоже пальто обещали.
Потом, потом, тетенька.
Слушаю, племянничек. Суленого три года ждут. Только смотрите, посул не забудьте.
Да полноте вам, тетенька, приставать-то! оборвала старуху Надежда Ларионовна и спросила: Константин Павлыч, вы сколько заплатили за ротонду?
Да уж сколько бы ни заплатил. Нравится ну и носи на здоровье.
Дорого эта ротонда стоит, дорого, сказала одна из статисточек. Когда я у мадамы в мастерицах жила, то мы тоже такие ротонды шили, так тогда давалицы наши ужасти как дорого мех ценили. Пожалуй, тысячу рублей стоит.
Тысячу рублей заплатили или меньше? задала опять вопрос Надежда Ларионовна.
Костя молчал и таинственно улыбался.
Да ведь я все равно узнаю от Шлимовича, сколько вы заплатили, продолжала она. Говорите.
Девятьсот рублей. Даже можно так считать, что она много дороже мне обошлась.
Не врете?
Зачем же врать?
Ну, спасибо вам. Еще раз скажу, что паинька-мальчик. Слышите, завтра пришлите мне парные сани. Я хочу в этой ротонде по Невскому кататься.
Хорошо, хорошо.
Ах, Надя, какая ты счастливая! А я так прошу, прошу у Николая Иваныча хоть куний воротник к пальту и то не покупает, сказала со вздохом статисточка.
Вольно же тебе с музыкантом связываться! Ну что такое музыкант? Ну много ли он получает?
Да ведь жених
Поди ты! Какой прок от такого жениха? Еще если бы музыкант-то был настоящий, а то дудка. За два рубля в вечер играет. Вот у меня саврасик Правда, и он бывает иногда дрянь-мальчишка, но сегодня паинька. Знаете, за что вы сегодня паинька? обратилась Надежда Ларионовна к Косте. За то паинька, что придумали эту самую ротонду на сцену мне поднести. Я хотела вас ругать и даже очень ругать, а уж теперь и язык не поворачивается. И как это вы так придумали? Своим умом дошли или вас другой кто-нибудь надоумил?
Своим. Только что ж тут такое? Букеты, обернутые вместо ленты шелковой материей на платье, подносят же, подносят разные серебряные сервизы и вазы, так отчего же букет, обернутый ротондой, не поднести? доказывал Костя.
Нет, я к тому, что вы всегда такой глупенький, а тут
Верно, вас Шлимович надоумил?
Ей-ей, своим умом. Я на тебя-то вот удивляюсь, как это ты нашлась, чтобы после поднесения надеть эту ротонду на себя и в ней выскочить?
А что? Разве не хорошо?
Напротив. Прелесть как хорошо. Ужасно чудесно вышло. Шик. Все в восторге. Офицер сейчас говорил, что это не всякая и француженка догадается.
Что мне француженка! Я теперь сама всякой француженке нос утру. Плевать мне на француженку. Меня вон в настоящий большой театр приглашают, чтобы оперетку играть похвалялась Надежда Ларионовна, гордо вздернув носик. Приехал антрепренер из провинции и предлагает четыреста рублей и бенефис. Да даст и больше.
Костя вспыхнул.
Ах, Надежда Ларионовна, вот об этом-то я с тобой и хотел поговорить, начал он. Я слышал уже об этом от Лизаветы Николаевны.
Отговаривать хотите? Не отговорите, махнула рукой Надежда Ларионовна. Сил не хватит.