Кэт Лу, чутьем опытного разведчика чувствовала, что за табу Ватикана скрыта сакральнейшая тайна, и визит Таркоса был тому главной причиной.
***
Вы кумир моей юности, повторила Кэт свой комплимент, желая подойти к интересующей ее теме. Вам, человеку широчайшего кругозора, автору философских трудов и археологических исследований, наверное, понятна та нравственная разруха в умах и сердцах наших соотечественников, произошедшая после сексуальной революции.
Таркос согласно кивал и хотел с горячностью что-то воскликнуть. Но Кэт остановила его властным жестом, который показался не вполне уместным и резковатым. Одернув себя за свою несдержанность, она с милой улыбкой извинилась и сказала, что вполне понимает его реакцию, но хочет продолжить свою мысль.
Видите ли, дорогой Маэстро, мне хочется, предварив Ваши слова, предложить Вам стать Главным идеологом Совета при Президенте по разработке концепции развития и формированию института гармоничных отношений, любви и брака. Все то, что было разрушено в последние десятилетия, должно быть воссоздано на новом уровне. Ненасильственно, тонко, и, я бы сказала, нежно. Знаю, что это непросто, после того, как безмозглые суррогаты разрушали эти отношения. Люди напуганы и растеряны. Обжегшись на вседозволенности, они перестали общаться. Должно вырасти новое поколение, научиться любви, влечению, выращиванию потомства и заботе друг о друге. Эти простые, казалось бы, вещи исковерканы до невозможности в душах людей и существуют в уродливых формах. Ваше объемное видение истории человечества с библейских времен помогут нам восстановить в обществе мир и гармонию.
Она смотрела на него с удовольствием и даже с завистью. Годы борьбы сделали ее жестким инструментом силовых мгновенных решений, лишали ее внутренней женственности и глубины. Она видела перед собой настоящего ученого, у которого мозг представлял собой отточенный как бритва инструмент, способный сопоставлять в одно мгновение массу данных. Она кожей чувствовала несовместимость их темпераментов и, в то же время, невероятную его привлекательность и обаяние.
Он знал засекреченную Ватиканом тайну, и от этого ему было особенно больно осознавать, как далеко жизнь увела их от первичного замысла Творца. Не в силах противиться ее предложению, он согласился возглавить комитет.
Симпатия, с которой Кэт смотрела на него, вызывала у Таркоса недоумение, но и робкую надежду. Годы сидячей работы, не делали его этаким «мачо», и он это хорошо понимал, но ее заинтересованность и живой интерес вселяли надежду не плодотворные отношения.
***
Он очнулся от обморока и, с трудом открыв глаза, осмотрелся. Где он, и что с ним? полная загадка. Как, впрочем, и кто он такой, и какой сегодня год? Он лежал посреди кабинета на полу.