Ненавижу тебя, выпрыгивая наружу, сказал я.
Перед посадочной платформой собралась внушительная толпа, оттесняемая полицейскими от группы людей в чёрных костюмах.
Что, что они делают? спросил кто-то из задних рядов.
Грузят их в саркофаги, ответили из передних.
Лютер стоял на подлокотнике скамейки, держась за фонарный столб и глядя поверх голов зевак на происходящее за плотным кольцом полицейских.
Что произошло? спросила Кэтти, отдёргивая плечи от налегающих со вех сторон ротозеев.
Накатались уже? надулся Лютер, стрельнув испепеляющим взглядом в мою сторону. Где вы были?
Что за суматоха? повторила Кэтти.
Только что двое замертво упали, ответил Лютер. И похоже, эти ребята были военными.
С чего ты взял? спросил я.
Они в силовых костюмах. Мой отец такие проектирует, пояснил он, жадно выхватывая каждое движение полицейских. Лиц не видно, но на груди у них номера. У одного 24, а у другого 16.
Здесь не на что смотреть, пожалуйста, расходитесь! раздался голос с едва уловимым азиатским акцентом, и над головами людей поднялись белые ладони обладателя голоса.
Как это не на что? проскрежетал какой-то старик. Они шлёпнулись прямо передо мной, точно из дыры в воздухе вывалились.
Прошу тишины! Рядом показалась другая пара рук, одна из которых сжимала нечто, похожее на силиконовую капу. Кто-нибудь ещё видел что-то подобное?
Никто не отозвался.
В таком случае, сэр, рука с капой опустилась, пройдёмте ш ами, аши покажаия помоут ражобрашьшя ф проижошешем.
У Лютера зазвонил телефон.
Да, мам, он принял вызов, не отрывая глаз от полицейских. Представляешь, тут на платформе Он внезапно побледнел и осел на скамейку, уткнув затуманившийся взгляд в землю. Застывшая на его лице улыбка медленно начала сползать. Как
Он вскочил и поспешил к капсулам.
Лютер, что случилось? Кэтти подбежала к нему, но он отдёрнул трясущуюся руку.
Отвали! крикнул он. По его бесцветному лицу текли слёзы.
Эй, старик начал было я, но Лютер отшатнулся и скрылся внутри первой попавшейся капсулы.
Похоже, случилось что-то серьёзное. Кэтти посмотрела на табло транспортной ветки и втянула меня в свободную капсулу. Пойдём, нужно его найти.
Стой, подожди, выпрыгнув из капсулы, я поймал её за руку. Ну куда ты бежишь? Нам его не догнать. Он мог тут же пересесть в другую капсулу, мог поехать дальше по той же линии, мог пойти куда угодно.
Нужно его успокоить, что бы там ни случилось. Ты ему вообще друг или кто?
Да, друг, и именно поэтому я не собираюсь его искать.
Она прекратила попытки вырваться и замедлила шаг.
Люди вокруг так несчастны, а я ни черта с этим не могу поделать вздохнула она. Почему все такие безучастные и чёрствые?
Один человек не способен уберечь весь мир, ответил я. А что касается Лютера будь уверена, он не пропадёт. Даже если завтра случится конец света, он станет единственным, кто будет знать, что делать. Просто ему нужно дать время в одиночестве всё обдумать, что бы там у него ни произошло.
Ты это просто так сказал или пробовал с ним заговорить в подобных ситуациях?
Вообще-то, честно говоря, не пробовал.
Вот в другой раз попробуй! Иногда судьбы других зависят от тебя больше, чем кажется.
Почему тебе обязательно нужно заботиться о ком-то? Думаешь, мир без твоей помощи перестанет вращаться?
Мне совсем не это нужно, она мотнула головой. Я просто хочу, чтобы люди были счастливы не временами, а всегда.
Туфта всё это, хмыкнул я. Ты мечтаешь о невозможном.
Уже слышала, мне все пытаются доказать это.
Может, потому что это правда?
Ты такой же циник, как Лютер. Кэтти распушила волосы. Посмотри вокруг. Люди только и делают, что уничтожают, истребляют. Всё человечество создано уничтожением, оно есть уничтожение, потому что человек это то, что он делает. А люди ненавидят, унижают друг друга, стремятся за выгодой, буквально пожирают всё вокруг, будто в конце должен остаться только кто-то один. Но ведь это не так. В одиночку не выжить. Нам нужно общество, но совсем не такое, какое мы имеем сейчас. Разве можно назвать обществом то, что держится на угнетении и разрушении? Нам нужно не разрушение, а созидание, мы должны не угнетать ближнего, а помогать ему. А вы с Лютером только и мечтаете, как потешить своё эго научной белибердой. Понахватались вершков и строите из себя непонятно кого.