Северный олень подпрыгнул от радости. Маленькая разбойница подсадила на него Герду, крепко привязала её, ради осторожности, и подсунула под неё мягкую подушечку, чтобы ей удобнее было сидеть.
Так и быть, сказала она затем: возьми назад свои меховые сапожки, будет, ведь, холодно! А муфту уж я оставлю себе, больно она хороша! Но мерзнуть я тебе не дам; вот, огромные матушкины рукавицы, они дойдут тебе до самых локтей! Сунь в них руки! Ну, вот, теперь руками ты похожа на мою безобразную матушку!
Герда плакала от радости.
Терпеть не могу, когда хнычут! сказала маленькая разбойница. Теперь тебе надо смотреть весело! Вот тебе ещё два хлеба и окорок! Что? Небось, не будешь голодать!
И то, и другое было привязано к оленю. Затем, маленькая разбойница отворила дверь, заманила собак в дом, перерезала своим острым ножом верёвку, которой был привязан олень и сказала ему:
Ну, живо! Да береги, смотри, девочку.
Герда протянула маленькой разбойнице обе руки в огромных рукавицах и попрощалась с нею. Северный олень пустился во всю прыть через пни и кочки, по лесу, по болотам и степям. Волки выли, вороны каркали, а небо вдруг зафукало и выбросило столбы огня.
Вот моё родное северное сияние! сказал олень. Гляди, как горит!
И он побежал дальше, не останавливаясь ни днём, ни ночью. Хлебы были съедены, ветчина тоже, и вот Герда очутилась в Лапландии.
Рассказ шестой
Лапландка и Финка
Олень остановился у жалкой избушки; крыша спускалась до самой земли, а дверь была такая низенькая, что людям приходилось проползать в неё на четвереньках. Дома была одна старуха-лапландка, жарившая, при свете жировой лампы, рыбу. Северный олень рассказал лапландке всю историю Герды, но сначала рассказал свою собственную, она казалась ему гораздо важнее. Герда же так окоченела от холода, что и говорить не могла.
Ах вы, бедняги! сказала лапландка. Долгий же вам ещё предстоит путь! Придётся сделать сто миль с лишком, пока доберётесь до Финляндии, где Снежная королева живёт на даче и каждый вечер зажигает голубые бенгальские огни. Я напишу пару слов на сушёной треске, бумаги у меня нет а вы снесёте её финке, которая живёт в тех местах и лучше моего сумеет научить вас, что надо делать.
Когда Герда согрелась, поела и попила, лапландка написала пару слов на сушёной треске, велела Герде хорошенько беречь её, потом привязала девочку к спине оленя, и тот снова помчался. Небо опять фукало и выбрасывало столбы чудесного голубого пламени. Так добежал олень с Гердой и до Финляндии и постучался в дымовую трубу финки, у неё и дверей-то не было.
Ну, и жара стояла в её жилье! Сама финка, низенькая, грязная женщина, ходила полуголая. Живо стащила она с Герды всё платье, рукавицы и сапоги, иначе девочке было бы чересчур жарко положила оленю на голову кусок льда и затем принялась читать то, что было написано на сушёной треске. Она прочла всё от слова до слова три раза, пока не заучила наизусть, и потом сунула треску в суповый котёл, рыба, ведь, ещё годилась в пищу, а у финки ничего даром не пропадало.
Тут олень рассказал сначала свою историю, а потом историю Герды. Финка мигала своими умными глазками, но не говорила ни слова.
Ты такая мудрая женщина! сказал олень. Я знаю, что ты можешь связать одной ниткой все четыре ветра; когда шкипер развяжет один подует попутный ветер, развяжет другой погода разыграется, а развяжет третий и четвёртый подымется такая буря, что поломает в щепки деревья. Не изготовишь ли ты для девочки такого питья, которое бы дало ей силу двенадцати богатырей? Тогда бы она одолела Снежную королеву!
Силу двенадцати богатырей! сказала финка. Да, много в этом толку!
С этими словами она взяла с полки большой кожаный свиток и развернула его: на нём стояли какие-то удивительные письмена; финка принялась читать их и читала до того, что её пот прошиб.
Олень опять принялся просить за Герду, а сама Герда смотрела на финку такими умоляющими, полными слёз глазами, что та опять заморгала, отвела оленя в сторону и, переменяя ему на голове лёд, шепнула:
Кай в самом деле у Снежной королевы, но он вполне доволен и думает, что лучше ему нигде и быть не может. Причиной же всему осколки зеркала, что сидят у него в сердце и в глазу. Их надо удалить, иначе он никогда не будет человеком, и Снежная королева сохранит над ним свою власть.