Поняв, что в Норвегии нет фамильных традиций, что никто не научит его создать фамилию и передать дело по наследству, он задумывался о переезде в Лондон или США. В конечном счете, в Штаты уехала только его жена, которая не поняла его фамильных устремлений и развелась. Там она стала большим специалистом по истории Аризоны.
Сейчас, по скудной информации очевидно, что все он делал правильно, было из чего создавать и фамильную легенду, и мифоритуальный туннель. Он и сам годился на роль пробанда, учредителя фамилии. Свен Фойн был награждён Орденом Святого Олафа ещё в 1853 году, в 1870 году стал его коммандором, а в 1893 году был награждён Большим Крестом. Фойн известен не только как изобретатель и предприниматель, но и как один из пионеров в деле улучшения социальных условий работников своих предприятий. В 18571870 годах на его деньги был построен крупный жилой комплекс для своих работников, также его усилиями был открыт первый в стране детский сад.
Однако в Норвегии по-настоящему не было культурных оснований для возникновения фамилий в их классическом варианте. Как известно, там даже фамильных имен нет. Вместо них используются, по сути, отчества: Андерссон, Густафссон, Джонсон, Карлссон, Ларссон, Нильссон, Свенссон, Перссон, Ульссон, Эрикссон, Хансон, Юханссон. Само появление «Фойн» в его имени уже было инновацией. Поэтому не стоит удивляться, что мы не имеем дела с фамилией известных промышленников и предпринимателей Фойнов (или в крайнем случае, Свенсонов)
III
но человек, не имеющий фамилии рано или поздно будет забивать эту дыру какой-нибудь экзотерикой. Ровно по той же причине, по которой занавешивают дырку в стене каким-нибудь произведением искусства без относительно того, что это за произведение.
То, что обычно сегодня называется «эзотерикa» (то есть внутреннее знание), я называют экзотерикой (знанием внешним), чем оно и является, потому что невозможно выстроить столь сложные отношения с временем, пространством, состояниями сознания на экспресс-курсах. А экспресс-курсами в данной сфере является все, что быстрее 3540 лет.
Что касается и людей, покидающих фамилию: свалить на Тибет чтобы заменить по какой-то причине подлинник на копию широко распространённый контрсценарий. Такие были и среди Рокфеллеров, и среди Круппов, и среди Честерфильдов. Отсюда мое известное подозрение к экзотерике.
Спрос на восточные практики (в связи с массовым распадом фамилий в XX веке) породил и предложение в виде обильной в большинстве своей низкопробной сувенирной продукции курсов и тренингов по мотивам восточного фэнтази. Собственно, втюхивать дрянь западному туристу чтобы он не мешал монахам заниматься настоящим делом стало частью национальной туристической политики Индии под названием «Lux Oriente», когда власти поточно плодили всяких болтунов вроде Ошо и издавали миллионными партиями их баяны.
И наоборот, фамилия даёт именно тот горизонт отношений со временем, состояния сознания и, прости хосподи, осознанность, для которых в Тибете (ввиду отсутствия фамильной традиции) надо создавать монастырскую фейк-семью из поддельных братьев, отказываться от земных благ и удаляться от жизни. Причём фамилия даёт это все, так сказать, без отрыва от производства и награждает благами власти, имущества и респектабельности, чего нет в вонючем и холодном монастыре
IIII
Джеймс Хьюз-младший парень непростой. Юрист в шестом поколении и работает с целыми фамилиями. Однако и он трухает вступать в область тьмы, в которой располагается фамильная ультраструктура. Вполне логично именно поэтому для него из трёх капиталов: интеллектуального (ультра-), человеческого (антропо-) и финансового (инфраструктура) важнейшим является именно человеческий.
Это огромный шаг вперёд по сравнению с логикой бедных и безродных, которые считают, что важнейший капитал это финансовый (вернее, тупо деньги, так как капитал из них ещё предстоит создать), и у кого деньги, тот и главный. Шаг, шаг, конечно. Но шаг небольшой. Потому что не будь в фамилии цельной ультраструктуры (а не просто знаний и образования), о человеческом измерении можно забыть навсегда. Единства там не поселится
V
практически всегда количество детей в семье (и фамилии) привязано к экономике. И сейчас экономика действует против больших семей «как в старину». Другими словами, дети либо доходная статья бюджета, либо расходная. В аграрном обществе дети тянут плуг, поэтому их надо много. Один человек обрабатывает шесть десятин земли, трое уже 18, шестеро 36. В индустриальной же экономике дети это расходная статья бюджета. Это подгузники, прокорм, образование. Если нет такого дела, в котором нужна помощь детей, то дети не нужны. А у нас всегда так. Когда папа работает менеджером, дети ему только мешают, потому что их участие никак не помогает ему продавать утюги или делать лендинги.