Труба вас чем-то не устраивает?
Как же безотказно ее непонимание вероятно, она никогда не помышляла убегать по распаханной сельве от так и не вставших с кроватей преследователей. Но и на благодарно Никакую, вроде бы, не похожа.
Милая девушка, сухо сказал Корнилов, если бы я отказывался от всего того, что меня не устраивает, я бы уже давно висел в каком-нибудь тихом палисаднике.
Задумчиво опустив голову, она полагала, что поняла основания его крутого разворота у ощерившегося бездонностью омута.
Крепкая у вас позиция протяжно протянула она. Дудеть-то не передумали?
После всего мною сказанного это было бы неэтично.
Неэтично по отношению к чему?
По отношению ко всему сказанному. Корнилову уже надоело вести разговоры снаружи. И где же мне надлежит перед вами блеснуть?
Передо мной и блесните.
Расценивая ее жест приглашающий вовнутрь поворот головы как безжалостно завлекающий, Корнилов, будучи уже в комнате, удосужился добиться у нее небольшого уточнения.
А вы, спросил он, всем предлагаете?
Договаривайте, пожалуйста.
Прокашлявшись, Корнилов договорил:
На трубе поиграть.
Нет, не всем.
Спасибо за комплимент.
Пожалуйста.
Затянувшая Корнилова обстановка подгоняла его настроение попутными ветрами очарования, и если здесь и намечалась определенная подстава, все это смотрелось искусительно свежим доверительно раздувая щеки, Корнилов никак не мог припомнить когда же он дудел в трубу с таким воодушевлением. Не мог, потому что дудел в нее впервые: «Давлю, выкладываюсь, miserere mei, Deus; соленый хлеб, изматывающий» девушка даже попробовала ему подпевать, и хотя их дуэт мало дотягивал до консерваторских канонов, полное отсутствие зрителей предоставляло им небывалую степень свободы горе, о, нам горе, какое еще горе, если только горе смыслу; Корнилов помнит, как жившая с ним в старших классах Елена «Помадка» Кузнецова говорила ему: «Ты думаешь только о себе что же, я тебя понимаю, но нельзя же думать исключительно о себе: никак нельзя» делая погромче блистательно трубившего в его квартире по ночам Майлза Дэвиса, Корнилов улыбался Елене одними руками: «Можно. Когда обо мне будет кому подумать, я буду думать и о других. Но пока обо мне думать некому. Приходится самому»
Закончив свою абсолютно неповторимую импровизацию, Корнилов брутально улыбнулся и, отразившись на корпусе инструмента белизной коренных зубов, неожиданно вспомнил, зачем же он здесь оказался не в этой комнате, а в этом здании.
Сколько времени? спросил он.
Без пяти семь, ответила она. Вы куда-то торопитесь?
Да не то чтобы У вас тут концерты часто проводятся?
Закапав в глаза толику надменного превосходства словно бы вблизи нее не Корнилов, а измученный кознями женской уступчивости царь Итаки, защищавшийся от магнитящих его прелестей привязыванием себя к мачте и заливанием воском ничего больше не желающих слышать ушей девушка не удержалась от поверхностной колкости:
Хотите поучаствовать?
Примерно такого выпада Корнилов и ожидал. Она женщина, он мужчина ей хочется и жить, и жить с кем-нибудь, а для него и то, и другое уже не во всем приоритетно.
Поучаствовать в концерте? негромко уточнил Корнилов. Выйти к людям и выступить тем заикающимся боксером, который убежденно сказал, что предыдущие четырнадцать поражений были чистейшей случайностью? Вариант Вы думаете у меня получится?
Я, к сожалению, думаю совсем не часто.
К сожалению для кого?
Вполне возможно, что и для вас.
Вы меня недооцениваете.
Теряясь от недостатка козырей, девушка полезла в рукав.
Серьезно? спросила она.
Нет.
Тут ей уже пришлось покориться, но, делая акцент на обыденность, она стремительно обретала свою прежнюю миловидность:
А зачем вы спросили про концерты?
Хотел уточнить одну деталь. Как там у них с уровнем беспорядков? Во избежание смертного греха Корнилов отложил трубу подальше. Сразу оговорюсь, что участвовать в них я не претендую.
По-моему Я особо не интересовалась, но если бы на них произошли какие-нибудь эксцессы, я бы знала.
«Поедем, деточка, на природу. Ты и я, куколка и Корнилов: поедим земляники, покормим пчел, уединимся в свинарнике Корнилов достал из внутренних карманов разума остатки незадохнувшейся там линейной логики и принялся туманно анализировать: итак, на концертах все спокойно, и это без малейшего его участия, и вполне может быть, что именно его участие, оно же присутствие, все и испортит следовательно, из соображений общественной выгоды, ему там просто необходимо не появляться.