– А теперь мне нужно еще больше, – зло сказал Карцев.
– Зачем? – искренне удивился Серега.
Они прошли сквозь проходную к стоянке личных автомобилей.
Среди «Жигулей» и «Москвичей» разных выпусков стояла старая Серегина «Волга» с открытыми настежь дверями. Свесив ноги наружу, сидел на водительском месте Толик.
Когда Серега и Карцев подошли к машине, Толик встал и опустил голову. Серега расплылся в улыбке:
– Здорово, сынок!
– Здрасьте, дядя Сережа.
– Ты что тут делаешь? – спросил Карцев.
– Тебя жду.
– А как ты машину открыл?
Толик вместо ответа показал связку ключей на красивом брелочке.
Серега захохотал. Карцев недоумевающе посмотрел на него.
– А я ему месяц назад, когда он второй класс получил, доверенность оформил и комплект ключей подарил! – торжествующе прокричал Серега.
– А я почему не знал? – спросил Карцев.
– А это наше дело, семейное!.. – еще пуще развеселился Серега. – Верно, Толик?
Толик криво ухмыльнулся. Карцев сел на заднее сиденье, и Серега тут же уселся рядом с ним.
– Я хотел поговорить с тобой, па... – тихо сказал Толик.
– Давай, шеф, садись за баранку и двигай.
Толик, сопя, уселся за руль.
– Куда? – спросил он.
– В «Арагви». Обедать.
– Обед и дома есть, – повернулся к отцу Толик.
– А мы хотим в «Арагви». Трогай!
И Толик тронул...
* * *
В ресторане Карцев сидел напротив Сереги и Толика и говорил:
– Вот так-то, Серега. А Толик ко мне будет раз в месяц в гости ходить. Или даже, может быть, чаще... А уж если захотят отцу праздник сделать, может, и с Катькой разрешат раз в недельку повидаться! Глядишь, часок погулять мне будет с ней дозволено.
– Ну папа...
Подскочил официант:
– Извините, забыл спросить: коньячок, водочку?
– Я думаю – бутылки хватит, а, Витек? – спросил Серега.
– Сто пятьдесят «Варцихе». Пятьдесят ему. – Карцев показал на Серегу. – А сто – мне.
– Такие солидные гости, а коньячку три капли, – улыбнулся официант.
– Вот потому что солидные. Были бы шантрапа какая-нибудь, литрягу бы заказали.
– Вас понял. А молодому человеку? Может, сухонького?
– Молодой человек у нас за рулем.
– Вас понял. Слушаюсь. – И официант исчез.
– Вот так-то, дядя Сережа! – зло проговорил Карцев.
– Ну, ты даешь, Толик, – огорчился Серега.
– Мы думали, как лучше... – сказал Толик.
– Лучше всего, когда ты приходишь из рейса, а тебя дома ждут. – Серега намазал кусок хлеба горчицей, поперчил, посолил и отправил в рот. И чтобы снять напряжение, возмутился: – Да где же этот халдей?! Скоро он нам закусь принесет?!
Наступило тягостное молчание.
– Господи... сынок, – наконец горько сказал Карцев. – Да приди ты ко мне, скажи: отец, давай построим дачу для Катьки, будем там летом все вместе жить... Или квартиру какую-нибудь громадную – чтобы просторно всей нашей семье было... А я тебе, отец, еще внуков настрогаю! Да я бы наизнанку вывернулся! Я бы из-за баранки не вылезал... Ишачил бы, уродовался бы, а сделал! Потому что я, наверное, крестьянин. Так и вижу: огромный стол в большой светлой комнате, и сидим мы все вместе – родные и близкие... Тогда все ни хрена не страшно!
Карцев помолчал и добавил:
– Я шаг в сторону боюсь сделать, чтобы вас с Лизой, семью свою, не обидеть... А вы меня так... Запросто...
Подскочил официант, стал расставлять тарелки.
– Икорочку только что получили. Не желаете икорочки?
– Желаем, – сказал Серега и тревожно глянул на Карцева.
* * *
Ранним утром две голубые «шкоды» с огромными серебристыми рефрижераторами мчались по пустынной трассе.
Впереди шел Серега Пушкарев. За ним Карцев. В квадратном зеркале заднего вида карцевской машины удалялась надпись на зеленом щите: «До Москвы 65 км».
Карцев, ухмыляясь, смотрел в спину Серегиного фургона с большими черными номерами.