Лорда Эрвина Ориджина парень видел прежде лишь единожды: в день сражения за Лабелин. Герцог-мятежник выехал навстречу войску Южного Пути с горстью своих рыцарей. Джоакин смотрел на него этак с сотни шагов и лица не разглядел. Но все остальное!.. Черненые доспехи на Эрвине были идеально пригнаны, будто ртутью обтекали фигуру, и придавали герцогу вид грозной сумрачной тени. Плащ развевался по ветру серебряной волной. Свирепый вороной жеребец, казалось, дышал огнем. Эрвин не нес ни щита, ни копья только меч, и легкость вооружения лишь подчеркивала отвагу мятежника. С семеркою воинов навстречу пятидесяти тысячам врагов! Чтобы предложить им, пятидесяти тысячам, сдаться!.. Словом, блистательней воина Джоакин не видел за всю свою жизнь.
Тогда же, в тот самый миг, поселилось в нем чувство, лишь теперь до конца осознанное: зависть. Лорд Эрвин не был старше его, не выше ростом, уж точно не шире в плечах. И мужеством не превосходил ну, может, чуть. Разница меж ними лишь та, что Эрвин родился двумястами миль севернее и под фамилией Ориджин. Вот за эти незначительные заслуги ему дано все, о чем Джо только мечтал: огромная власть, могучее войско, земли и замки, преданные соратники, слава Есть ли справедливость в мире?!
В день сражения Джоакин не рассмотрел лица Эрвина, но сразу уверился: герцог должен быть красив. Боги так щедро осыпали его своими дарами, что просто не могли обделить внешностью! Так и есть: красавчик, с горькой завистью подумал Джо, увидев Эрвина теперь, за столом у шатра. Бронзовые мужественные черты: волевой подбородок, точеный нос, резко вычерченные скулы, зоркие холодные глаза, а в довершение всему волосы из светлого золота. Будто сын Светлой Агаты, или брат Аланис Альмера той, со страницы!
Отчего-то герцог восседал не в центре стола, а ближе к краю. По правую руку от него разместились оба кузена: широколицый бородач в кайровском плаще и сутулый парень, весь закутанный в меха. Бородач, судя по ширине плеч и шрамам на лице, повидал немало битв, потому сразу вызвал у Джоакина уважение. Сутулый паренек выглядел зябко, если не болезненно: бледная кожа, темные круги под глазами, взгляд какой-то усталый Странно даже, что он зовется Ориджином. Позор семьи, наверное.
Милорды, кайр отсалютовал вельможной троице, перед вами Джоакин Ив Ханна солдат-путевец, который хвалился сведениями.
Да-да, благодарю, сказал щуплый кузен. Чем порадуете нас, сударь?..
Ну, если уж радовать, то только герцога, а не какого-то там кузена! Джоакин твердо повернулся к лорду-красавчику и сказал:
Ваша светлость, рад служить вам. Волею случая мне достались сведения, влияющие на весь ход политической истории. Это касается Великого Дома Альмера. Прикажете сообщить сейчас или наедине?..
Герцог покосился на кузенов. Бородач сказал: «Бывает», а сутулый паренек с ухмылкой пожал плечами.
Говорите сейчас, велел герцог. Здесь только самые доверенные люди. Позади вас достойнейший воин, капитан Джой Хэммонд. Бородач мой славный кузен, кайр Роберт Ориджин. А вот этого парня в мехах тоже как-то зовут я, право, запамятовал имя, но, слово чести, он также мой кузен.
Джоакина покоробило от того, как походя герцог унижает родича. Нечто до боли альмерское было в этой шутке!.. Джо набычился, и слова вылетели из головы.
Ваша светлость эээ я имел сказать
Герцог ждал продолженья. Бородач жевал куриную ножку. Кайр Хэммонд кашлянул, напоминая: нос и уши, путевец. К чертям отрежу.
Говорите уже!.. поторопил Эрвин.
Аланис Альмера, выдохнул Джо.
Что Аланис Альмера?
Она жива.
Пауза.
Ориджины переглянулись. Герцог помял подбородок. Бородач отложил куриную ногу и значительно пробасил: «Ага»
Повторите-ка, сказал герцог.
Видя интерес на лицах вельмож, Джо вернул былое красноречие:
Леди Аланис Альмера, которую считают погибшей при Эвергарде, волею богов осталась жива.
Откуда вы это знаете?
Я, милорд, явился непосредственным свидетелем и, более того, участником ее чудесного спасения.
Сутулый безымянный Ориджин попросил герцога:
Позволь-ка, я задам пару вопросов нашему доброму гостю. Больно любопытно.
Прошу, кузен.
Паренек указал Джоакину место за столом:
Присядьте. Желаете вина?
Джо сел. Желание проявить скромность поборолось в его душе с заманчивым будущим шансом сказать: «Мне случалось пить вино с самим герцогом Ориджином, да еще его кузенами в придачу!..» Победила скромность.