Откуда она свалилась? вопрошал Томми, с шумом хлопая дверцей холодильника, и на его лице было написано неподдельное: «Ну как так можно?! Как?!»
А мне она нравится, улыбнулась Веро, словно почувствовав, что в ресторане теплым ветром повеяло.
Новенькая, уже порядком освоившись, дала обалдевшей Принчипессе метлу, и та, пока дар речи не вернулся, стала послушно подметать осколки.
Я и сама удивляюсь, что это говорю, облокотившись о барную стойку, довольно улыбалась Веро, но мне почему-то кажется, что она хорошая.
Томми еще раз фыркнул, но тоже обернулся посмотреть, как Хорошая подбадривает Принчипессу мести быстрее
Как Веро и думала, Хорошая стала ее личным золотым фондом. Схватывала все на лету и за словом в карман не лезла. Даже Принчипесса с ней старалась не связываться. А если Веро не хотела обслуживать каких-то посетителей, она всегда просила Хорошую подойти та была толерантной и могла найти язык с каждым клиентом, и ей бы цены не было, если бы она еще тарелки без потерь до столов доносила
Особенно Робертино к этому был неравнодушен. Он два раза в бешенстве срывал с себя фартук, чтобы пойти убить ее, и те несколько секунд, пока Томми держал извергающего проклятия итальянца, а Веро вздыбленно мчалась запирать Хорошую в подсобку, чтобы спасти ей жизнь, для всех казались счастливой и очевидной отсрочкой приговора Для всех, но только не для самой Хорошей. Та гордо колотила в дверь, требуя реванша, в благородном порыве желая нести ответственность за свои промахи.
Веро же, протирая вилки и параллельно слушая вопли Хорошей, неизменно задумывалась, что неизвестно на кого бы поставила: уже через пять минут Хорошая вскрывала замок на двери, и чтобы разнять уже порядком собравшуюся свору, приходилось звать на помощь еще Алессандру.
Хорошую, как потом узнала Веро, воспитывала бабушка, строгого родительского контроля над ней не значилось, и Хорошая была как дитя улицы знала все злачные бары, к ним явки и пароли, и с кем только знакомств не водила. Жизнь у нее обычно начиналась ночью, и Веро сама часто поражалась, когда Хорошая спит. Ясно было только одно: если на Хорошую выпадает утренняя смена, это катастрофа.
Я так и говорю Сунула в штаны и забыла.
Веро невольно посмотрела на часы при входе.
Давно, говоришь, он у тебя в кармане?
Минут двадцать нет, минут сорок.
Веро почесала затылок.
Посчитаем На кухне заказы опаздывают минут на тридцать, плюс сорок минут ожидания Получается, Удав придушит тебя часа через полтора и даже гостей стесняться не будет, потому что, чего тут скрывать, он давно этого хотел. Что у тебя заказали? Веро быстро пробежала глазами по заказу. Так Две пасты, пицца Еще одна пицца. Ладно, не переживай, попробуем Томми упросить сделать твои пиццы вне очереди.
Но Хорошая не переживала. А Томми кричал, не слушал, говорил, что бараны умнее, но пиццу сделал.
Вот повезло! обрадовалась Веро, когда план почти не провалился. Они встретились с Хорошей у лестницы и заговорщицки пожали друг другу руки.
Tu!!! Sempre tu!!! Cuarenta minutti!!!
Удав выполз из-за угла и дико довольный, что застал сразу обеих («занесем в простой, вычтем из зарплаты, выпишем себе премию»), загородил дорогу.
Tu! No pizza! No pasta! Cameriera stupida!
«Вот черт, соображала Веро, как он узнал, этот гад? Не иначе как Принчипесса доложила. А она откуда? Если только Подслушала! Вот дрянь!»
Но больше всего Веро досадовала на себя, что потеряла бдительность.
Обычно Удав поджидал жертву где-нибудь в засаде, потом вылезал, подкрадывался и оп! набрасывался, хватая добычу за горло. Потом шел выписывать себе премию. Веро это знала и с пониманием уже старого обтрепанного воробья старалась держать местность в поле зрения, и осторожно выбирала слова на враждебных территориях.
«Ну что ты орешь-то?! с раздражением подумала она вдруг, к вечеру ей особенно трудно было держать себя в руках. Что ты мельтешишь-то все перед глазами, тунеядец? Хочешь сделать что-нибудь полезное тарелку отнеси».
Tu! Sempre problemi! Sempre cretina!
Хорошая вышла вдруг вперед и громко так, почти по слогам, как говорят обычно глуховатым людям с явным желанием помочь, сказала:
Я вас не понимаю. No capisco. Я не говорить по-итальянски. Ну, что ты хочешь? Веро, что он хочет? Что? И участливо добавила: Может, чая?
Примерно в двенадцать часов ночи Веро устало оглядела зал, машинально поправляя скатерть.