Да, хорошо, с трудом вспоминая вчерашний вечер, шевелил языком Николай Матвеевич.
Он подбежал к окну кухни и глянул во двор. Его «Жигули» с помятым передом, оторванным бампером и разбитой фарой уже подцепил автопогрузчик. Через пять минут оранжевая машина с мигалками покинула двор, увозя «Жигули».
Ренат Ибрагимович, произнес Горелов, наливая стакан воды и дрожащей рукой поднося его к губам.
Что там, Николай? спросила супруга.
Все нормально, нашу машину увозят.
Куда увозят? Кто?
Я же тебе рассказывал вчера, или ты уже забыла?
Ты что-то путаешь.
Ничего я не путаю, пробурчал Горелов, сделай мне чай покрепче, с лимоном, а то я на работу опоздаю.
Он попил чая, безо всякого аппетита позавтракал и отправился в лабораторию.
У двери кабинета его встретила Екатерина Олеговна Маслицина.
Доброе утро, шеф.
Ой, не доброе утро, Екатерина. Что-то я совсем.
Что случилось?
Ничего особенного, вот попал, знаете ли, вчера в ресторан, а без тренировки тяжело. Что у вас?
Графики хотела показать.
Займемся этим после обеда.
Как скажете, Николай Матвеевич, молодая женщина кокетливо покачала дискетой, на безымянном пальце левой руки сверкнул бриллиантом перстень. «Да, шеф явно не в форме». Может, чай? спросила женщина.
Если вас не затруднит.
Конечно!
Она заварила шефу большую чашку крепкого чая и покинула маленький кабинет.
Горелов включил компьютер и уставился в мигающий монитор.
Глава 2
Черная «Волга» с тонированными стеклами и двумя антеннами спецсвязи въехала в Арбатский переулок, узкий и пустынный. После центральных улиц, залитых светом и сияющих рекламой, генералу ФСБ Федору Филипповичу Потапчуку даже показалось, будто он попал в другой город, перенесся в иное время, что жизнь отбросила его лет на двадцать назад в дни, когда он был молод, полон сил и уверен, что завтра для него непременно наступит. В последние годы он иногда стал сомневаться в этом непреложном для молодых факте. Генерал не сразу вышел из автомобиля, огляделся. Он пока еще не мог привыкнуть, что конечная цель поездки находится именно в этом узком, темном и сыром переулке. Но работа есть работа, Потапчук знал: скоро привыкнет и к этому месту, и все действия дойдут до автоматизма, он даже выучит, сколько шагов от арки до угла, от угла до подъезда.
Федор Филиппович взял новенький портфель с заднего сиденья и коротко бросил водителю:
Стой здесь. Если будет надо, я с тобой свяжусь.
Хорошо, Федор Филиппович, моложавый водитель взглянул в зеркальце заднего вида на то, как пожилой генерал с трудом выбирался из машины.
Потапчук аккуратно закрыл дверцу и переложил портфель из правой руки в левую.
«Привычка вторая натура, подумал генерал, взвешивая новый портфель, отвыкну от старого, привыкну и к тебе».
Он шел неторопливо, пару раз оглянулся. Переулок был пуст. Свернул за угол, прошел полквартала, оказался в арке. Постоял минуту, глядя на зажженные окна старых домов.
«Тепло, уютно, хорошо, без забот. А у меня очередная проблема, очередная головная боль».
Генерал взошел на высокое крыльцо, пробежался пальцами по клавишам кодового замка. Он медленно поднимался, делая остановки на каждом этаже, чтобы перевести дух. К пятому этажу Федор Филиппович окончательно выбился из сил и, стоя на площадке, подумал: «И дернул же меня черт выбрать именно такое место. Шестой этаж! Нет чтобы найти где-нибудь местечко на втором этаже. Есть же такие здания в центре города. Да ладно, что теперь думать, если все уже расставлено на свои места».
Он поднялся на маленькую площадку, безуспешно попытался восстановить сбившееся дыхание и дважды коротко нажал кнопку.
Глеб встретил гостя с меланхоличной улыбкой на лице. Он был в свитере с высоким горлом и в джинсах.
Хороший портфель, Федор Филиппович, произнес Глеб, принимая портфель из рук генерала ФСБ.
Не могу к нему привыкнуть, не прирос он ко мне, а я к нему душой не прикипел. Старые вещи всегда ценны, их знаешь, чувствуешь характер, с годами они становятся живыми.
Не стоит привыкать к вещам.
Конфуций, тут же произнес Федор Филиппович. Я это изречение знаю, в свое время работал по Китаю.
И где вы, Федор Филиппович, только не работали!
Да уж, поносило меня.
Глеб принял серый плащ, кепку и пригласил гостя к столу. Потапчук устроился в кресле.