Брэдбери улыбнулся.
А теперь, господин адвокат, раз мы прекрасно понимаем друг друга, мы можем забыть о делах и наслаждаться едой и выпивкой.
Это вы можете, усмехнулся Мейсон. А мне нужно позвонить в свою контору. Подозреваю, что там сейчас рыскают полицейские детективы.
И что им нужно?
Они знают, что я оказался у той квартиры, и теперь захотят выяснить, зачем я туда ходил и вообще все, связанное с этим делом.
И что вы собираетесь им рассказывать?
О вас рассказывать не буду, заверил его Мейсон. Вы останетесь в тени.
Меня это устраивает, кивнул Брэдбери.
И если есть возможность добиться публикации в газетах романтической истории с участием доктора Дорая, то я это сделаю.
Зачем?
Вы же умный человек, Брэдбери. Поэтому я могу вам все честно сказать. Произнося эти слова, Мейсон смотрел прямо в глаза клиенту. Вы старше Марджори Клун, гораздо старше, и при этом вы человек с деньгами. Если Марджори окажется в сложном положении, попадет в поле зрения полиции и журналистов, то газеты обязательно раскопают историю о конкурсе на лучшие ножки. Если ее представят, как победительницу такого конкурса, потом добавят богатого папика, который приехал в город ее искать, то о ней сложится совсем другое впечатление, чем при другом раскладе.
Каком другом раскладе?
Марджори Клун приехала в этот город. Все ее иллюзии рассеялись, она была горько разочарована. Доктор Дорай, молодой дантист, который всего на несколько лет старшее нее, бросил работу, занял денег, которые удалось найти, и приехал в город, чтобы найти Марджори. Это совсем другая история. История о молодых влюбленных.
Понятно.
В этом деле имеется помеха, продолжал Мейсон. Это конкурс на лучшие ножки. Как только про него узнают газеты, они начнут публиковать фотографии Марджори Клун, и это будут вполне определенные снимки те, на которых она демонстрирует свои красивые ноги. Это привлечет внимание читателей, но мы не хотим для Марджори такой рекламы, не правда ли?
Брэдбери медленно кивнул.
Мы должны достичь с вами полного понимания по одному пункту, господин адвокат, сказал Брэдбери.
По какому именно?
Мы решили не недооценивать друг друга, улыбнулся Брэдбери. Вы не должны передо мной извиняться ни за какие свои действия. Вперед! Действуйте! Занимайтесь освещением этого дела так, как хотите, только не позволяйте себе думать, что я допущу обвинение Марджори в этом убийстве. Я буду бороться всеми силами и всеми возможными способами. Говоря это, Брэдбери пронзал Мейсона жестким взглядом бизнесмена, глаза его сверкали. Я втяну в это дело кого угодно, только бы вытянуть ее. Любого человека, понимаете меня?
Мейсон вздохнул, выливая остатки вина в бокал, оторвал еще кусочек булки, которую щедро намазал маслом.
Черт побери, Брэдбери, я все слышал, когда вы говорили это в первый раз, спокойно сказал адвокат.
Глава 8
Перри Мейсон подождал, пока Брэдбери не вошел в лифт в отеле «Мэплтон», и лифт не пошел вверх. После этого он отправился в телефонную кабину и позвонил себе в контору.
Что-то случилось? спросила Делла Стрит тихим и осторожным голосом.
Почему ты спрашиваешь?
Тебя ждут два детектива.
Понял. Скажи им, чтобы подождали. Я сейчас приеду.
С тобой все в порядке, шеф?
Конечно, со мной все в порядке.
Ничего не случилось?
Ничего такого, из-за чего тебе нужно было бы беспокоиться.
Они смотрят на меня подозрительно. Они видят, что я разговариваю по телефону, заговорила она быстрым шепотом. Так, они сейчас возьмут параллельный аппарат Внезапно Делла заговорила громче: не могу сказать, когда он будет на месте. Думаю, что заглянет в контору сегодня вечером. Он велел мне его дождаться, но пока он мне даже не звонил. Представьтесь, пожалуйста. Я скажу ему, что вы звонили. Или вы можете оставить свой телефон. Тогда он сам вам перезвонит.
Ничего передавать не нужно, сказал Мейсон измененным голосом и повесил трубку.
Выйдя из телефонной кабины, он немного постоял, закурил и уставился в задумчивости на тлеющий кончик сигареты и поднимающийся вверх дым. Затем он внезапно кивнул, словно принял какое-то решение, широкими шагами пересек холл гостиницы, поймал такси и сразу же отправился в свою контору. Он был абсолютно спокоен.