Да,в этомтумане, несомненно, была своя романтика. Словносерый,
исполненный таинственностипризрак,навис он надкрошечнымземным шаром,
кружащимсяв мировом пространстве. А люди, эти искорки или пылинки, гонимые
ненасытной жаждой деятельности, мчались на своих деревянных и стальных конях
сквозьсамоесердцетайны,ощупью прокладываясебепуть в Незримом,и
шумели,икричалисамонадеянно, втовремякакихдушизамиралиот
неуверенности и страха!
Голосмоегоспутникавернулменякдействительностиизаставил
усмехнуться. Разве я сам не блуждаю ощупью, думая, что мчусь уверенно сквозь
тайну?
-- Эге! Кто-тоидетнам навстречу, -- сказал краснолицый. -- Слышите,
слышите? Идет быстроипрямо на нас. Должнобыть, оннас еще неслышит.
Ветер относит.
Свежийбриздул намв лицо,и яотчетливоразличил гудок сбокуи
немного впереди.
-- Тоже пассажирский? -- спросил я.
Краснолицый кивнул.
-- Да, иначе он не летел бы так, сломя голову. Наши там забеспокоились!
-- хмыкнул он.
Япосмотрелвверх. Капитанвысунулсяпогрудь из рулевойрубкии
напряженно вглядывался в туман, словно стараясь силой воли проникнуть сквозь
него.Лицоеговыражалотревогу.Иналицемоегоспутника,который
проковылялкпоручнями пристально смотрел в сторонунезримой опасности,
тоже была написана тревога.
Все произошло снепостижимой быстротой. Туман раздалсяв стороны, как
разрезанныйножом,и переднами возникнос парохода,тащивший засобой
клочьятумана,словно Левиафан -- морские водоросли.Яразглядел рулевую
рубкуибелобородого старика, высунувшегося из нее.Онбылодет в синюю
форму,очень ловко сидевшуюна нем, и, япомню,меня поразило,скаким
хладнокровием он держался. Его спокойствие при этих обстоятельствах казалось
страшным. Он подчинился судьбе,шелей навстречу и с полным самообладанием
ждал удара. Холодно и как бы задумчиво смотрел он на нас, словно прикидывая,
гдедолжнопроизойти столкновение,инеобратилникакоговниманияна
яростный крик нашего рулевого: "Отличились!"
Оглядываясьв прошлое,японимаю,чтовосклицаниерулевогоине
требовало ответа.
--Цепляйтесьзачто-нибудьидержитеськрепче,--сказалмне
краснолицый.
Весь егозадорслетелснего,и он,казалось,заразилсятемже
сверхъестественным спокойствием.
-- Ну, сейчас женщины поднимут визг! -- сердито, почти злобно проворчал
он, словно ему уже приходилось когда-то все это испытывать.
Судастолкнулисьпрежде,чемяуспел воспользоватьсяего советом.
Должно быть, встречный пароход ударил нас в середину борта, но это произошло
вне поля моего зрения, и яничегоне видел.