Девушка горячо закивала, соглашаясь и так они с Ниив и сделали. Заперла та ее снаружи не на замок, так, подперла дверь копьецом горе-стража, а сама прочь от усадьбы двинулась.
Сердце говорило недолго уж идти остается, и от того точно сил прибавилось.
Так шла Ниив еще сколько-то, и все встречные принимали ее за юношу а она и не спешила разубеждать.
Так оно как-то спокойнее было.
И еще сколько-то дней да ночей осталось за плечами, постарел юный месяц на небе, нагулял полные бока, точно бык на выпасе, ночи стали росны и холодны, и только тогда увидела Ниив тот самый горный кряж и пики каменные, царапающие небо. Увидела и ту самую гору скалистый зуб, вспарывающий облака.
Сжалось все в груди хоть кричи! Но собралась она с силами, дошла до подножья и там осталась ночь пережидать. Всю ночь сидела она у огня, молилась Сокрытым Миане, Лорахо, Этиве, Охотнику. Не знала даже, кому пуще нужно страшное, большое ее ждало что-то, а страшней всего не самой сгинуть было а не суметь сделать, зачем пришла. И оттого раз за разом шептала помоги, матерь Миана, огради, Лорахо-Защитник! Этива, не попусти оступиться! Охотник, пусть не дрогнет рука, не собьется лезвие, не вспыхнет страха в груди, не сделается от слез моих неверным удар!
А на утро на утро, как рассвело, пошла искать тропинку, что выведет ее к высокому пику.
А об ту пору сидела Ангарва в замке, да смотрела в блюдо с водой, и хохотала, как безумная:
Юнец! Сопляк! Чего задумал! Не выйдет же знамо дело, чары только девица снять может! Была у хитрого пленника жена да вот же она, сидит на свадебной подушке, под новым плащом, рука об руку уже с другим эвон каков, рыжие вихры да улыбка от уха до уха! Быстро она его забыла!
Хохочет и приплясывает черная ведьма Ангарва всего ничего ей осталось подождать, вот как луна дополна уже нальется да снова умрет, так совсем ничего в черном олене от прежнего короля не останется! Погаснет разум вовсе, и тогда одолеют его ангарвины колдовские псы, растерзают на клочки, а сама Ангарва себе из оленьей головы похлебку сварит, из кости дудку смастерит, рога на рукоятку ножа пустит!
И не станет здешнего короля, и вся земля ее будет, а народ его ей служить станет!
Вот веселится ведьма а глядь, у порога покоев крапивник выплясывает, щебечет:
Слушай, слушай! Молодой охотник с копьем в руке тропу отыскал идет он к самой высокой горе, где прикован черный олень!
А ну кыш! Крута тропа, часты в горах обвалы, а мужчине ни во век не снять заклятья!
Убрался крапивник прочь.
Дальше веселится ведьма, предвкушая власть над обширными землями.
А на подоконнике, погляди-ка, серая облезлая ворона топчется:
Каррррр! Слушай, ведьма! Молодой охотник в красивом нарядном плаще, опоясанный дивным клинком и с верным копьем в руке идет по тропе не пугают его обвалы, не страшат ветра! Как пламя изнутри горит в нем!
И ты брысь, сплетница! Не слышала, что ли не может никакой живущий, буде он мужского пола, одолеть моих заклятий, что связали короля! Будет псам моим побольше поживы! Псов моих только чаровным оружием взять можно, а он что какой-то охотник, тьфу!
Занялась Ангарва делом скоро, скоро надо будет резец по кости в дело пускать! Заточить надобно, кровью живой отполировать
Тут уж под ногами вертится, шипит:
Вшшш-еееедьма! Торопишшшьсссся ты, торопишшьсссся! Вот ужччч-шшше поднялся по крутой тропе охотник в крепких сапогах со злыми желез-ссными подковами, и оружие при нем так и ссветится чарами колдовс-сссскими!
Да сколько можно! Ангарва топнула каблуком, норовя убить Ужа, да тот только меж плит скользнул прочь.
Уж не так радостно и весело ведьме сделалось, собственные слуги когда все поперек норовят сказать, да все равно не сможет сопляк-юнец победить ее чар! Нету в мире золотого клинка, и не отыскал бы мальчишка-охотник синей травы нипочем!
А меж тем Ниив поднялась по крутой тропе тяжек подъем был, били злые ветры ее об скалы, осыпи коварные поджидали, а только все вытерпела, все миновала она.
Видит в самом деле, как носатая бабка в землянке говорила прикован к скале могучий черный олень, тяжкая цепь синей стали захлестывает крутую шею и оплетает рога, а у ног ярятся злые косматые псы, жуткие пасти скалят, клыки их под розовой пеной длиннее пальца, острее ножа!