Я посмотрел на солдат, осматривающих тела погибших бойцов.
Родь, ты это построй роту, посчитай, кого нет.
Родион, казалось, не расслышал меня, или намеренно проигнорировал этот не то слабый приказ, не то просьбу, которую я так неуверенно выдал.
Я что, тихо говорю? прикрикнул я, повернувшись к Родиону. Немедленно построить роту, хватит сопли жевать!
Мне показалось, что Родиона даже удовлетворил такой ответ. На углах губ показалась еле видимая улыбка. Он отдал честь и со словами: «Так точно!», ушел, отдавая приказы солдатам.
Я подошел к трупу красноармейца, и присел. Молодой сержант в новеньком обмундировании с погонами, к которым я еще не привык, на груди его красовался орден Красного Знамени. В горле у него был осколок железа, от чего вся его одежда была пропитана кровью. Я закрыл ему глаза, а сам подумал: «Прямо как Катю». От этой мысли стало тяжело на душе. Подошел Родион.
Товарищ лейтенант, рота по вашему приказу построена!
Хорошо. Встать в строй.
Родион встал в голове строя, который расположился с краю дороги. Командиры «двадцаток» вышли из строя. Я встал с колен, подошел и посмотрел в глаза командиру третьей «двадцатки» Ковальчуку. Он, казалось, был самым хмурым среди всех.
По порядку рассчитайсь! дал я команду.
Уже рассчитались, сказал Родион.
Сколько?
Девяносто шесть. Трое ранены, остальные убиты.
Откуда такая точность?
Разрешите? спросила Саша.
Разрешаю.
Вся наша рота устремилась в овраг, в начале боя. У меня трое раненых, у остальных раненых нет.
Понятно. Двадцать один человек убит. У кого больше всего людей погибло?
У меня, сказал Ковальчук. Четырнадцать ребят полегло.
Ясно, я глубоко вздохнул. Слушайте приказ. Пятая и шестая «двадцатки» пополняют другие за счет своих людей, даже если это приведет к расформированию. Будем надеяться, что нам быстро дадут пополнение. Но этим займемся потом, когда прибудем в место расположения. Сейчас нужно расчистить дорогу от обломков и грузовиков. Саперы пусть танки буксируют, а вы дорогу расчищайте. Сейчас должен уже комбат подъехать. Вопросы? Приступайте.
Бойцы принялись расчищать дорогу. Вскоре и другие построенные роты начали сталкивать остатки грузовиков в кювет. На служебной машине приехал комбат Васильев, который ехал в конце колонны и только пробился в пробке. Сам был среднего роста, хотя довольно крупный, голос его был хриплый от прошлогоднего ранения в горло.
Командиры рот, стройся! крикнул он, еще не высунувшись из «виллиса».
Мы построились. Я возглавлял первую роту, поэтому стоял первый. Когда комбат подошел, я начал командовать:
Командиры! Равняйсь! Смирно! По порядку рассчитайсь!
Да, и к «офицерам» я еще не привык. Весь сорок второй, сколько было военных в Сталинграде, всех называли командирами. Как-то приелось к языку, хотя казалось бы, молодым перемены даются легко.
Итоговый счет дошел до девяти. Одного офицера не хватало.
Расчет окончил лейтенант Белоглазов!
Подойдя к комбату, я начал сдавать рапорт:
Товарищ командир батальона, ротные командиры, в числе девяти человек, по вашему приказу построены. Отсутствует один. Причины отсутствия выяснить не успели. Рапорт сдал лейтенант Севцов!
Выяснить, где отсутствующий и доложить, немедленно!
Есть!
Я побежал в поисках замполита. Увидел его, как он руководил укладкой трупов вдоль обочины. Я подбежал к нему.
Григорий Викторович, вы знаете, где командир четвертой роты?
Тихомиров, что ли? замполит посмотрел на меня, после чего указал на труп, прикрытый брезентом. Вон он. Убило его снарядом. Придется его роту разделять. Она потеряла треть своего состава.
Разберемся. Спасибо большое.
Отдав честь, я вернулся к комбату.
Товарищ командир батальона, разрешите доложить?
Докладывайте, коротко ответил комбат.
Лейтенант Тихомиров был убит во время боя. Его рота потеряла одну трети своего состава.
Понятно, комбат оглядел лежащие у обочины тела. Встать в строй. Так, у кого какие потери?
Мы все доложили о потерях. Комбат покачал головой, на лице его явно виднелась печаль и сердитость, и неудивительно! Тяжело вздохнув, он сказал.
Сейчас расчистим дорогу и отправимся в район базирования. Как только прибудем, я доложу обо всем полковнику. Мы разделим оставшуюся роту Тихомирова и восстановим другие роты. Все равно как минимум одну мы потеряли. Все ясно?